до Платона и его сказания об Атлантиде!
За что же Бог покарал великий город?
«Так говорит Господь Бог: за то, что вознеслось сердце твое и ты говоришь: "я бог, возседаю на седалище божием в сердце морей"; и будучи человеком, а не Богом, ставишь ум свой наравне с умом Божиим… Твоею мудростью и твоим разумом ты приобрел себе богатство и в сокровищницы твои собрал золото и серебро… И умрешь в сердце морей» (Иезек., 28, 2–8).
Еще более впечатляющим выглядит рассказ Апокалипсиса (написан между I–III вв. н. э.) о гибели великого города, сидящего «на водах многих», «на семи горах» (холмах (?) островах (?). Купцы земные разбогатели от роскоши ее (город в Библии – слово женского рода). За то в один день придут на нее казни, смерть и плач и голод, и будет сожжена огнем, потому что силен Господь Бог, судящий ее. Торговавшие всем сим, обогатившиеся от нее, станут вдали, от страха мучений ее, плача и рыдая и говоря: горе, горе тебе, великий город, одетый в виссон и порфиру, и багряницу, украшенный золотом и камнями драгоценными и жемчугом! Ибо в один час погибло такое богатство. И все кормчие, и все плывущие на кораблях и все корабельщики и все торгующие на море стали вдали. И видя дым от пожара ее, возопили, говоря: какой город подобен городу великому! И посыпали пеплом головы свои, и вопили, плача и рыдая: горе, горе тебе, город великий, драгоценностями которого обогатились все, имеющие корабли и торгующие на море! Ибо опустел в один час»(18, 15–19).
Обычно считают, что речь идет о Риме, или Вавилоне – воплощении имперского города, символе власти, богатства и развращенности. Но рассказ этот составлен из устойчивых выражений, лет за 600 до того употреблявшихся у пророков. Это устойчивые поэтические обороты, описывающие Великий город («Вавилон был золотою чашею в руке Господа, опьянявшею всю землю: народы пили из нее вино и безумствовали» (Иерем., 51, 7) город «в сердце морей». Они, как клише, прилагались к пророчествам в адрес других имперских городов – Тира, Сидона, Ниневии, Вавилона. Но эти города стояли на берегу моря или реки и приходили в упадок постепенно, а не внезапно. Интересен вывод Беллами, согласно которому тексты, относящиеся к символическому Вавилону, написаны на плохом греческом языке, не в пример прочим, и оставляют впечатление, что это переводы каких-то отрывков из других источников. Видимо, сложилась эта поэтическая формула и ее идея наказания за грехи в незапамятные времена. Этот город – на острове, он властвует над морями и островами. Он скопил несметные богатства и сокровища, он непревзойден в искусствах, мудрости, владеет магией (под которой в те времена подразумевалась и то, что мы называем наукой и технологией). Но он возгордился, его сыны именуют себя сынами божьими, а то и просто богами. Столь же устойчива формула и о наказании за попытку сравняться с богами. Гибель великого города от землетрясения и наводнения потрясла современников и осталась в памяти тех, кому удалось спастись, как величайшее чудо: «Он простер руку с высоты и извлек меня из вод многих»; «Посему не
