повеселимся. Красивое лицо старпома вмиг постарело от улыбки, пошло морщинами. Витос слыхал, что он ловелас, любит женщин и вино. Мефистофель, мелькнуло в мыслях, но он тут же зачеркнул это нелестное впечатление: нет, просто здесь игра полусвета, много теней. А старпом между тем продолжал:
– Если рыбка так и дальше пойдёт, ты скоро богатым женихом будешь… Невесту-то уже подыскал, небось, а?
Витос отвёл глаза и залился краской, благо в штурманской был полумрак.
– Да ты не стесняйся, дело житейское. Насчёт невесты я шучу, конечно: какой дурак в восемнадцать лет женится? Просто будь осторожен: на флоте ушлые девочки попадаются. Подставит, окрутит – и глазом не моргнёшь. Лучше иметь дело с женщинами.
Витос не знал, куда деваться, он уже стрельнул раз на старпома глазами и сейчас чувствовал, как что-то закипает в груди. Ему уже было жарко…
– «Удача» – полста седьмому! – Спасительно заорала рация.
– Слушаю, Полста седьмой! – Так же ошалело громко, юродствуя, крикнул чиф.
– Закончили сдачу, – уже тише, спокойнее заговорила рация. – Отдайте кончики, пойдём рыбачить дальше. Приём!
– Добро, сейчас пошлю моряка. – Старпом кивнул головой Витосу в сторону правого борта. – Двадцатый – «Удаче»!
– На связи, – прохрипела рация.
– Заходи на швартовку.
Витос, на бегу натягивая перчатки, уже летел по трапам вниз и, охваченный бодрящим морозцем, под колкими взглядами звёзд вновь чувствовал себя счастливым, мужественным и гордым…
В капитан-директорском салоне становилось душно. Герман Евгеньевич, слегка уже отяжелевший, раскрасневшийся, встал с кресла, чтобы открыть иллюминатор. Он знал по опыту, что инспекторов рыбвода надо обильнее «поливать», чтоб они не мешали рыбалке, не отпугивали рыбаков, не лазили в бункер с линеечкой измерять «хвосты», – всё это он давно и прекрасно знал и сейчас с удовлетворением отметил про себя, что очень вовремя сделал в посёлке Беринговском запас. Его не смущало, что этот Одинцов почти не пьёт – за целый час только пригубил из фужера. Надо «личным примером», решил капитан.
Разговор шёл нейтральный – о жизни в море и жизни на берегу, о деревне и городе, о «перестройке с перестрелкой», о японских мегаполисах и китайских провинциях.
Под новый тост капитан бухнул себе полный фужер, а гость упредил его поползновение долить, прикрыв свой бокал широкой ладонью, обветренной, золотисто-коричневой с тыла.
– Нехорошо так, Кирилл Александрович, – пожурил его капитан и хитро, со значением улыбнулся. – Смотри не прогадай, а то я парень такой, могу и самостоятельно справиться.
Он кивнул на почти уже опорожнённую бутылку, но ожидаемого голодного блеска в глазах инспектора не увидел.
– Одна закуска у нас ни в дугу! – Сказал он, шумно выдохнув и озирая весёлыми глазами блюдца с ветчиной и селёдкой. – Пора, наверное, – он оглянулся на часы, – да, пора уже задействовать и буфет.
Он встал, подошёл к своему необъятному письменному столу (Одинцов подумал: да он больше всей рубки
