«псы», группировка такая.
– Ну, один хрен. В такой обстановке, оно конечно, бабу только обтягивающие штаны и «винторез» спасут.
Компания Гарина покатилась со смеху. Блаженный ответил добродушной усмешкой, но сейчас, после разговора с Козырем и просмотра записей, Полоз заметил острый, злой взгляд, совершенно не вязавшийся с растянутыми в улыбке губами и простецким выражением на физиономии.
– Ничего вы тут не шарите. Она, между прочим, один раз четыре дня в засаде на дереве просидела, за одним типом мы с ней охотились.
– Сильна подруга! Ну и как охота?
– Да че, завалили мы его, конечно. А тут стая псевдоволков. Мы с ней забрались на голец и еще два дня отстреливались.
– Горячо небось было, а? – Гарь пихнул Блаженного плечом, подмигнул.
– Не без того. – Блаженный скопировал усмешку Гарина. – А тебе завидно, что ли?
– Само собой, – веселился Гарь. – У нас-то бабам «винторезы» не раздают. Да и я по сравнению с тобой – лох лохом. В одиночку не хожу. Бандюганов и всяких недругов пачками не укладываю. Этих твоих «лялек» в глаза не видал. Дикарей у нас тут нету – ни с луками, ни без. Ну и где мне, в такой печали, себе амазонку Марго найти?
– Да хватит вам над ним глумиться! – вступилась за Блаженного официантка, сноровисто меняя опустевшие тарелки. – Развели тут со своим Козырем домострой! А я, может быть, тоже так хочу!
Поставив поднос на стол, она кокетливо уперлась рукой в округлое бедро, встав в позу «крутой соблазнительницы». Свят вздохнул и возвел «очи горе» к затянутому дымом потолку.
– Как так, Танюх? На елке в памперсах сидеть?
– Почему в памперсах-то?
– Ну а ты как думала? Эт тебе не кинушка про войнушку, для неокрепших умов. Снайпер маникюров твоих не носит, на «лежке» не шевелится. Ни на елке, ни на земле. Вот прикинь, приспичило тебе по нужде. Чего делать будешь?
– Ну чего… В уголок отойду или там куда.
– Ага. Вот тут тебя, голубушку, и срисуют. Хорошо, если дырку в голову, и привет родителям. Ну а если живой, сама понимаешь…
– Ой, ладно тебе, Вить. Что ж, под себя, что ли, ходить?
– А ты как думала? Вон у Якута спроси. Куда ты, оленевод, ходишь, ежели чего?
– Памперсы детям. – Якут белозубо улыбнулся. – А я потом отстираюсь.
– Во! – Свят поучительно поднял вверх большой палец.
– Ну тебя! А вот сам ты, Витенька, чего бы сделал, если б меня поймал?
– Чего, чего… пристрелил, да и дело с концом. Что ж, смотреть на тебя, что ли?
– Вот так вот, да? Женщину, да?
Свят перестал ухмыляться, обозначилась возле рта жесткая складка.
– А ты как думала? С оружием в руках ты не баба, ты противник. А противник подлежит уничтожению – просто и без изысков. Захотелось в мужские игры играть, будь готова, что и спросят с тебя, как с мужика. А хочешь, чтобы к тебе как к женщине относились
