себе место. Хозяин квартиры гладил себя по ляжкам, хлопал по карманам, будто искал спички. – Только спросите.
И Девяткин задал первый пришедший на ум вопрос:
– Презервативы твои?
– Я научный работник… – Скорик замер на стуле и выпучил глаза. – Такими глупостями не занимаюсь. У меня внуки.
– А карты?
– И карты не мои.
– А чьи? – нахмурился Девяткин. – Колхозные?
Он поднялся, распахнул дверцы серванта и стал переставлять с места на место посуду и коробочки с рюмками и стаканами. Потом приступил к осмотру дивана, кресел и тумбы, где пылились транзисторный приемник, коробка с просроченными лекарствами и прочий бесполезный хлам. Разочарованный результатами поисков, Девяткин отправился на кухню, присел у окна и закурил.
Молодой следователь МУРа, который по поручению прокуратуры вел дело Перцева, не особо вникал в нюансы личной жизни и быта подозреваемого. При внимательном рассмотрении все рассказы Перцева – пустой звон. Он находится в стесненных обстоятельствах, но почему-то подумывает об открытии собственного бизнеса. Снимает дорогую двухкомнатную квартиру неподалеку от центра, хотя впору переехать на окраину или за город. Здесь провели обыск, но не нашли ни оружия, ни боеприпасов, ни наркотиков, ни записной книжки, ни даже мобильного телефона. Хату на всякий случай опечатали, но вскоре печати сняли, а хозяев строго предупредили, что пока идет следствие, новые постояльцы здесь появляться не должны.
По месту прошлой регистрации Перцева ушел запрос. Выяснилось, что женщина, которую он называл гражданской женой, единственной близкой душой на всем белом свете и своей самой большой любовью, – молодая потаскушка, лишенная родительских прав за пьянство и антиобщественный образ жизни. Она не сразу вспомнила любовника, заявив, что Перцев последний раз показывался на глаза месяцев семь назад. Ночевал две ночи и сгинул в неизвестность, оставив немного денег на пропой. Поиск объекта через информационно-поисковую систему МВД России ничего не дал. Перцев не судим, на милицейском учете не состоял, контактов с криминальными авторитетами не поддерживал.
Да, жизнь этого субъекта большое белое пятно. Служил в Мурманске в особом батальоне разведки морской пехоты, учился на радиомонтажника, работал могильщиком в Сызрани, изредка навещал мать, потом надолго исчезал. Появлялся и исчезал снова. Ни жены, ни детей, ни собаки не завел.
Перевернув вверх дном кухонные полки, рассыпав по полу рис и гречневую крупу, Девяткин вернулся в спальню, позвал хозяина и вместе с ним стащил с кровати тяжелый матрас. Только зря вспотел. Затем методично осмотрел вещи в бельевом шкафу, отметив, что костюмы Перцев покупал не на вещевом рынке. Все шмотки фирменные и дорогие. Но в карманах ничего, если не считать фантиков от мятных конфет и пары распечатанных пачек фруктовой жвачки. На дне шкафа стопка похабных журналов
