тут взглянула – стала говорить она, причмокивая – конечно, мест мало…Большинство распределены для самых активных наших студентов, но есть одно место, куда могу тебя порекомендовать. Ты же у нас по специальности психиатрия? Я правильно понимаю?
«Знала я ваших активных студентов – думала я – выписку из приказа ректора для направления в интернатуру на вакантное место получают активные благотворители по улучшению условий обучения в вузе».
– Да, психиатрия, все точно – ответила я.
– Есть тут одна деревенька в Карелии – начала она – так при въезде туда находится психиатрическая лечебница. В деревне найдешь жилье, думаю, это не проблема…интернатура, потом ординатура, а потом и молодой специалист. В деревнях врачей мало, потом государство квартирку выделит…ну как? Устраивает?
– В деревню? – переспросила я.
– Многие уезжают и хорошо устраиваются. Других вариантов у меня для тебя нет.
– А в Санкт-Петербурге нет мест? – спросила я, хватаясь за последнюю надежду.
– Дорогая моя, эти места давно распределены. Есть студенты, которые действительно этого заслуживают. Их успеваемость говорит об этом.
– Но по успеваемости у меня все хорошо.
– Есть более активные студенты значит.
– А в чем же заключается эта активность? – вырвалось у меня.
Она слегка покраснела, поправила волосы и, улыбнувшись, произнесла:
– Нужно было лучше учиться Савинская. Если вам не дали хорошего места, значит, есть студенты с более высокими показателями. Вы должны благодарить меня за то, что я трачу на вас свое время. Хотите, ищите сами место.
Спорить было бессмысленно. Да и кто бы меня взял без рекомендаций.
– Хорошо…у меня выбора нет…
III
Сентябрь. Утро. На улице дождь. Я не хочу вставать с постели. Сегодня день моего отъезда на практику, и я должна освободить квартиру. Из моих вещей лишь старый чемодан, стоящий у двери, отчего кажется, что я здесь и не жила. Я смотрю на часы – почти десять. Хозяйка квартиры должна прийти к одиннадцати, поэтому я заставляю себя встать с постели.
Я собираю постель и иду на кухню. В холодильнике пусто. Я достаю пакетик чая и две завалявшиеся в сумке конфеты.
Одиннадцать. Звонок в дверь. На пороге хозяйка.
– Утро доброе… – произносит она равнодушно и проходит в обуви в квартиру.
– Доброе утро – также равнодушно отвечаю я и протягиваю ей связку ключей.
Она смотрит на меня, но ключей не берет.
– Сначала все осмотрю на предмет порчи имущества, а потом можешь идти на все четыре стороны.
Хозяйка квартиры была из рода тех людей, для которых деньги заменили и хлеб, и соль, и сон, и воздух. Она считала каждую копейку и на всем старалась нажиться. Иногда она доходила до крайностей. Как-то раз, вернувшись с лекций, я застала ее за чашечкой чая на кухне. Заметив меня, она открыла сервант и спросила:
– Что это?
– Где? –
