Виталик, опустив плечи, ушел из кухни, Маша обратилась к подруге:
– Ну зачем ты так грубо с ним? Зачем на нем-то срываться? Он же ни при чем.
Самсонова опустилась на табуретку, не дожидаясь Корицкой, выпила налитую в рюмку водку и наполнила еще одну, откусила кусок черного хлеба, потом посмотрела на холеную цветущую Машку и вздохнула.
– Да я понимаю, что ни при чем. Меня сейчас все раздражает. Я локти кусаю. Жизнь пошла к чертям собачьим. Ты посмотри, во что я превратилась. Мне в зеркало на себя страшно взглянуть.
– Э, милочка, здесь все зависит от тебя самой. Можно и фигуру, и физиономию в норму привести. Тебе двадцать семь лет! Это что, возраст? На массажик походить, волосики подкрасить, фитнесом заняться. И станешь как новенькая.
– Когда мне ходить-то по всем этим шейпингам и массажам? – воскликнула Марина.
– Ты на своем рынке работаешь через день. Время есть. Марьянка находит, а уж она-то как пашет!
Самсонова попыталась что-то возразить, но Корицкая остановила ее жестом.
– Не надо про то, что у тебя семья. У тебя есть мама и папа. Детьми занимается твоя мать. Готовит, в общем, тоже она. Как говорит наша деловая подруга, захочешь – сможешь. Марьянка хоть и вкалывает по двенадцать часов в день, но успевает в косметические салоны. И утром на тренажере на своем занимается, не знаю уж, как ей силы воли хватает встать на час раньше.
– А деньги я откуда возьму? – спросила Марина.
– Чтобы бегать по утрам или ходить быстрым шагом, деньги не нужны. Костюм спортивный какой-нибудь в доме всегда найдется. И кеды или кроссовки старые. Волосы я тебе сама покрашу. Не придется в парикмахерскую идти. Ну подождешь пока с массажем. До лучших времен.
– Вот так всегда: до лучших времен, – вздохнула Марина. – Давай выпьем за то, чтобы они поскорей наступили.
Подруги чокнулись и осушили рюмки до дна.
– У тебя случайно нет колбасы или сыра? – спросила Маша.
– Ни хрена нет. Конфеты могу предложить, которыми торгую. Чтоб у моих хозяев слиплось в одном месте! И еще – суп из пакета.
– Ладно, хватит хлеба с огурцом.
Корицкая поняла, что для Марины это не вторая рюмка водки за сегодняшний день. И даже не третья и не пятая. Часто что-то подруга закладывать стала. Жизнь у нее, конечно, собачья. Но сама виновата. Никто замуж не гнал.
– Ну так расскажи поподробней, что там твой учудил, – попросила Маша.
Марина налила им еще по одной, дожевала кусок черняшки, отрезала второй.
– Я сегодня не ела, – сообщила она. – Сейчас еще по одной выпьем, я хлебцем закушу и выдам тебе все, что знаю. Может, и Марьянка к тому времени подъедет. Не хочу два раза одно и то же повторять. Вообще этого мерзавца вспоминать не хочется.
– Ты бы хоть маслом хлеб намазала-то, – заметила Корицкая.
– Масло только детям, – ответила Марина.
– О, господи! – воскликнула подруга и подумала: «Ну ничего себе живут люди. Мне крупно повезло, что Маринка этого Самсонова
