в сторонку и принялись что-то обсуждать. После чего опять присоединились к нам.
– Марина Сергеевна, у нас будет к вам одно деловое предложение, – заявил Стрельцов. – Вы можете зайти к нам в клуб завтра вечером, ну, например, часиков в восемь? Поужинаем вместе.
Двое стоявших рядом господ кивнули.
– Могу, – сказала я, подумав, что если уж работы нет, так ее нет, а если она есть, так валится со всех сторон. Уже второе предложение за сегодняшний вечер.
– Мы будем вас ждать, – добавил с обворожительной улыбкой восточный господин.
Мы с Иваном Петровичем и бывшим уже собирались развернуться, чтобы идти в нашу квартиру, когда во двор въехал грузовой фургон и остановился прямо у нашего парадного.
– Это еще кто такие? – спросил Олег Вениаминович.
Тем временем водитель с помощником вышли из кабины, открыли заднюю дверцу и вытащили оттуда простой деревянный гроб.
– Черт, это же нам гробы привезли, – догадался Иван Петрович и направился к мужикам. – Валерий Павлович! Ведь мы же сказали, что не согласны. Эй, ребята, давайте обратно!
Бывший просеменил вслед за дядей Ваней.
– И много вам их привезли, Марина Сергеевна? – нахмурившись, поинтересовался господин с восточной внешностью.
– Не знаю. И это неважно. В этой работе мы не заинтересованы, – как ни в чем не бывало ответила я и последовала за бывшим и дядей Ваней.
Олег Вениаминович со товарищи оставались стоять у своих джипов, молча наблюдая за нашими пререканиями с грузчиками.
Из помойки продолжало доноситься сдавленное мычание.
Глава 8
2 июля, четверг
На следующее утро мы решили закончить с комнатой Ивана Петровича: большая часть там уже была простукана и изучена – или невооруженным глазом, или даже под лупой. Часа через два, излазав и весь пол, мы пришли к выводу, что здесь предки Ваучских ничего не спрятали. К нашему величайшему сожалению.
Мне было очень жаль разбивать плитку на печке, стоящей в нашей с Сережкой комнате. Ведь если все зря… Таких плиток мы больше точно не купим, они ведь девятнадцатого века. Ладно, если там клад, а если нет? Обидно же будет до чертиков, что своими руками печь испоганила… После всех несчастий, свалившихся на долю нашей семьи и соседей.
Пока я делилась своими горестными размышлениями с Иваном Петровичем, уныло кивавшим, посматривая на печь, Сережка сбегал за Васей. У ребенка появилась идея, которой он поделился с художником. Вася внимательно осмотрел плитки, которыми была выложена печь, почесал за ухом и заявил:
– Марина, купишь простую белую. Я ее тебе распишу. Ну, не совсем так, как тут, но постараюсь. Ярче только будет, чем эти. Рисунок повторю. Не боись. Ну потрешь ее потом побольше…
– Может, вначале распишешь, а потом бить будем? – с надеждой в голосе спросила я, жалея свою печь.
Сын тут
