зашел в Фонтанку. Мы с мамой сидели на юте и разговаривали. Рядом рыдала Тая, которую я уже перестал утешать. Плакать она начала еще во дворце бракосочетаний. Я думал, что это – нервное и сначала ее утешал, потом, оказалось, что от моих утешений слез еще больше…
После того, как кораблик пришвартовался у набережной Мойки, мы простились с родственниками и поехали домой. Виды Города через окно машины меня почему-то не радовали. Тая рыдала всю дорогу. Мама же смотрела в окно. Белая Ночь, наконец – то вышла в свет во всей своей красе, представив миру одеяния и боа из розовых облаков и свою темно-синюю накидку с редкими вкраплениями алмазов-звезд…
Глава 3
Я снова открыл глаза и вернулся в реальность. Солнце ярко светило. Вставать из шезлонга не хотелось. К сиянию хрустальных деревьев добавились звуки ледяных сосулек, сдуваемых с крыши дома. В воздухе они ударялись друг о друга, производя ни с чем несравнимый звон. Яркие блики сверкали на елочных игрушках и бутафорском «дожде» из фольги, украшавшем елку, – самую красивую и пушистую из всех елок, высаженных вдоль участка.
Новый Год и Рождество давным-давно прошли, но украшения с ветвей снимать почему-то не хотелось. Это – Елка Мамы. Она была посажена на следующий день после Наташиной свадьбы. Мама оставила ее в память о себе, кроме «Более пятидесяти признанных за рубежом научных работ в области радиационной и химической биологии, результаты которых могут быть использованы при выполнении Продовольственной Программы» (как утверждала ее характеристика, написанная руководством для продвижения на следующую ступень научной лестницы), кроме маленькой квартирки, и, конечно же моря тепла, а еще кроме детей, внуков и правнуков, которые, несмотря ни на что – тоже память о ней и ее продолжение.
Я вспомнил, как мы шли за этой елкой к лесу через не паханое поле, покрытое пятнами бирюзовых колокольчиков и белых ромашек в которых так здорово валяться, смотреть в небо и слушать гудение пчел. Это гудение ничего общего не имеет со звуками, издаваемыми занудными мухами – мыслями с интонациями Андрюши, которые, порой одолевают меня. Это – звук зарождающейся жизни, даваемой пчелами, переносящими пыльцу с цветка на цветок, это – песня любви и счастья. Мама и Тая сплели венки и находились в прекрасном настроении. Потом я катил по полю тачку с выкопанными для посадки вдоль участка растениями.
Мамина Елка была тогда совсем маленькой. Выкапывая ее, я повредил корень, срезав его часть лопатой. Поэтому он представлял собой торчащий в одну сторону длинный и уродливый отросток, который Мама решила подровнять секатором и случайно почти весь отрезала. Несмотря на такое уродство, елка была не только посажена, но и успешно выросла, превратившись в самую красивую из своих сестер…
…Большой оттаявший под солнцем пласт снега с шумом сполз с крыши дома и сочно шлепнулся на булыжники, ограждающие клумбу у веранды. Звук выдернул меня из воспоминаний. Открыв
