сказал он негромко, – чтобы вы не совались сюда и ни во что не вмешивались. Неужели не поняли?
У Ивана засосало под ложечкой, но вины за собой он не чувствовал и огрызнулся:
– Да пошел бы ты сам… куда подальше! Мы имеем полное право здесь находиться и не уйдем, пока вы не докажете свои полномочия. Причем не нам, исполнителям, а начальству. Я понятно выражаюсь?
– Доказывать нам не обязательно, а наказывать за неповиновение мы умеем. Встречу еще раз – умрешь! А пока получи на память… – Брюнет поднял руку, в которой вдруг оказался пистолет, и Костров, давно готовившийся к подобному обороту событий, прыгнул к «десантнику», подныривая под его руку и выбивая пистолет в жесткой манере полузахвата-рывка-слома.
«Десантник», однако, драться умел, хотя стиль его боя был Ивану неизвестен. Пришлось вспомнить все навыки рукопашника, которые в гражданской жизни казались ненужными.
За три минуты схватки Иван получил три хороших удара в голову и грудь, смягченных блоком, но все же хлестких, тяжелых, и сам провел ответные атаки, потрясшие усатого незнакомца, который не ожидал встретить профессионала. Особенно хорошо получился ёнсоль – прием в стиле хапкидо, соединяющий жесткий удар голенью с не менее жестким броском. «Десантник» улетел под обрыв старого дренажного рва и, хотя тут же взлетел обратно как на крыльях, словно ему помогал комбинезон, в драку больше не полез. Да и Кострову надоел поединок, превратившийся в бой не на жизнь, а на смерть. Поэтому он в прыжке достал выпавший из руки противника пистолет, удобно легший в ладонь, и направил дуло с какими-то ребристыми выступами и штырьками в грудь усатого.
– Достаточно, вояка! Я к тебе не лез, и ты не приставай. Гуляй, откуда пришел, я могу и рассердиться. И не дай бог тебе еще раз встретиться со мной!
– Отдай ручник, – сказал «десантник» без выражения.
– Его я оставлю пока у себя, дабы не возникало недоразумений. Придешь в лагерь со своим начальством для выяснения полномочий, тогда и отдам.
Усатый безмолвно исчез в кустах, затем издалека прилетел его тихий, но отчетливый голос:
– Мы встретимся, рыжий, хотя и в других временах…
Размышляя над этой фразой, Иван закончил прогулку и подошел к палаткам лагеря, когда уже завечерело. Откуда-то из-за деревьев доносилось бормотание мотора, и стало ясно, что вернулся начальник отдела. А так как Ивашура приехал не один – вместе с ним на зеленом с синей полосой «уазике» прибыл невысокий худой майор милиции с двумя рослыми молодыми людьми в штатском, – Иван решил не показывать свой трофей, а лишь рассказал в двух словах о новой стычке с «десантником».
Действовали приехавшие расторопно, записали рассказы всех троих – Гаспаряна, Рузаева и Кострова – на диктофон, и Рузаев, свыкшийся с ролью проводника, увел их в лес.
– Только недолго! – крикнул им вслед Ивашура. – Скоро стемнеет, мало ли кто еще может здесь шататься. – Он повернулся к Ивану, разглядывая его лицо проницательными глазами. –
