по нескольку раз в квартал. Сегодня его дежурство, и звонок не предвещал ничего хорошего.
– Привет Ириш, – услышала я в трубку, – выручай, заменить меня надо.
– Нет, Саш, я не могу, у меня дела, – попыталась отвертеться я.
– Ириш, ну ты же друг, ну надо, очень. Потом я тебя выручу.
– Саш, ну имей совесть, за то время, что я тебя выручала, я могу месяц спокойно на диване пролежать. Я уже ненавидела себя, за то, что взяла трубку. Но назад пути у меня уже не было.
Я понимала, что моя мечта о теплой кроватке осталась в прошлом. Настырный Саша не отстанет ни за что. Еще немного поломавшись, для проформы, я согласилась и со вздохом положила трубку. Переоделась в халат и поставила чайник. Все процедуры были выполнены, и если мне повезет я, спокойно проведу ночь. Попив с санитарками чай, мы каждый разошлись по своим местам. Я зашла в свой кабинет и прилегла с книгой на диван.
В отделении было очень тихо, все больные разошлись по своим палатам. На удивление сегодня никто не бормотал и не плакал. Я погрузилась в чтение.
Захватывающий сюжет унес меня в дикие джунгли, и когда я оторвала глаза от книги, и глянула на часы, было двадцать минут одиннадцатого. От приключений меня отвлекли шаги, не быстрые, осторожные. Я встала, открыла дверь и выглянула в коридор. Дверь в палату №8 была приоткрыта, оттуда била полоска света. Интересно, кто это у нас ходит по отделению в столь поздний час. В девять часов уже никого нет, все сидят по своим палатам, тем более удивительными были эти шаги.
Подойдя ближе к двери я заглянула во внутрь и увидела, что на кровати Виталия сидит Света. Эта девочка 19 лет отроду поступила к нам после попытки суицида. Очень замкнутая, неразговорчивая, выросшая в семье, где вечно пьяный отец гонял их с матерью, она не верила никому. И когда ей задали вопрос, зачем она пыталась себя убить, ответила просто, – не хотела жить. Больше ничего мы от нее добиться не могли. Она ни с кем не общалась, ни с больными, ни с медперсоналом. К ней очень редко приходила мать и бабушка. Она целыми днями сидела или лежала на кровати, изредка выходила в общую комнату, где стоял телевизор, и больные устраивали его просмотр. А теперь, она сама пришла в палату к Виталию. Я не стала поднимать шум, а решила понаблюдать, что будет дальше. Прислушавшись, я услышала, что Света рассказывает Виталию о себе.
– Вот вы говорите, что люди живут на земле только однажды. Второго раза не бывает. Но вот какое дело, я, всегда, сколько себя помню, любила танцевать, но так случилось, что там, где я проживала, возможности учиться танцам не было. Когда стала взрослой, пошла работать в местный клуб, собрала детишек и стала с ними готовить танцы. И вот в чем непонятность для меня, у меня, у той, которая никогда не училась танцам, оказались поставлены руки и ноги, как это бывает с теми, кто учился. Мое тело знает все позиции ног и рук, знает, как поставить ноги или руки в том или ином движении, знает, как двигаться, причем мне подвластны и классика и народные танцы. В испанском танце у меня испанские руки, в русском –
