разводил руками:
– Дело в нас самих. Мы с вами разучились жить по законам мирного времени, и это беда, что мы считаем глубокими только две темы – нашу эмиграцию и воспоминания о родине. Мы пострадали и, как поранившиеся дети, требуем к себе повышенного внимания. Война сделала из нас чудовищных эгоистов.
– Это мы эгоисты?! – возмущалась Нина. – Иностранцы вообще думают только о себе!
Иржи укоризненно качал головой.
– Когда вы в последний раз жертвовали на благотворительность?
– Ну… Я как раз собиралась…
– Вот то-то и оно. А ваши гости постоянно собирают деньги на приюты и больницы. И, поверьте, от этих “поверхностных” людей гораздо больше пользы, чем от дамочки, которая обворовывает китайскую казну.
Они ссорились, и после долгих баталий Иржи признавал, что он дразнит Нину только потому, что завидует ее энергии и целеустремленности.
– Нет у меня никакой энергии! – злилась она. – Больше всего на свете я хочу выиграть сто тысяч в лотерею и поселиться в замке с толстыми стенами – чтобы никого не видеть и не слышать.
– Так зачем вам выигрыш? – веселился Иржи. – Сдайтесь полицейским, и вас отгородят от внешнего мира на ближайшие десять лет.
Однажды Нина пришла в гости к Тамаре и заметила на столе новую фотокарточку. На ней были изображены Тони Олман и белокурый джентльмен в свитере, какие носили члены яхт-клуба. Незнакомец был снят в профиль, и Нина сразу отметила его высокий лоб и волевой подбородок.
– Даниэль Бернар – один из самых удивительных людей, что я встречала, – сказала Тамара. – Вы знаете, что во время Мировой войны Китай выступил на стороне Антанты и отобрал у подданных Германии и Австро-Венгрии дома и предприятия? Бедных немцев согнали, как скот, в бараки, а когда началась эпидемия испанки,[7] наши доктора из патриотизма отказались их лечить. Только мистер Бернар проявил милосердие и на свои деньги организовал временную больницу для интернированных. Прошу заметить, что по национальности он чех, то есть представитель народа, который столетиями страдал от австрийских и немецких угнетателей.
– С таким господином не грех познакомиться, – сказала Нина. – Давайте пригласим его ко мне на вечеринку?
– Даниэля сейчас нет в Шанхае, – отозвалась Тамара. – Он уехал за границу, но скоро вернется.
Ни с того ни с сего знакомые начали рассказывать Нине о мистере Бернаре: он поставлял в Европу редкие сорта чая и произведения китайского искусства. Его образованность и утонченность уживались с мужскими страстями: спортом, политикой и охотой; при этом он был книгочей, успешный предприниматель и меценат.
Чем больше Нина узнавала о Даниэле, тем чаще поглядывала на снимок на Тамарином столе. Все складывалось одно к одному: Нина придумала чехословацкое консульство – и Даниэль оказался чехом; он отправился в Европу – чтобы
Испанка – самая страшная пандемия гриппа за историю человечества. В 1918–1919 годах за 18 месяцев от испанки умерло более 50 миллионов человек.
