же оба наставили стволы друг на друга.
– Ты кто? – быстро, не спуская с его лица глаз, спросила она.
– А ты? – в ответ задал ей вопрос Александр.
– Ясно, поняла… Сегодня получил. Старик там сидит? – её взгляд метнулся по коридору.
– Уже лежит.
– Чёрт!!! Не успела!
– Ну, и долго мы так стоять будем?
– И правда, – она опустила пистолет.
– Так как тебя зовут? – опуская руку, вновь спросил Александр.
– Марина. А ты, кажется, сволочь!
– Ну, извини, даже не подумал, что кто-то ещё хочет его убить. Кстати, меня зовут Алекс.
– Знал бы ты, как он валил меня на экзаменах. Видите ли, он не может принять того, что девушкам тоже разрешили сдавать на Право. Пидор жирный! А ты Сашок, почему без бронника?
– На входе заставили снять.
– Дурак, здание пустое, в городе идёт отстрел партии анархистов и церковников. Так что беги скорее к своему броннику.
– Охота уже началась?
– Пока ещё тихо, но к вечеру, думаю, разгорится. Ладно, до встречи, может, ещё увидимся, – она повернулась и скрылась за углом.
Сейфовые ячейки у КПП были нетронуты. Вставив ключ с номером в замок, он открыл дверцу. Его бронник был чёрного цвета от фирмы «Кевлар-Про», возможно, одной из самых лучших производителей бронежилетов.
Всё остальное снаряжение лежало дома. Распахнув дверь, он вышел навстречу солнцу.
А дома был отец.
– Ну что, щенок, стал взрослым кобелём?
Его хриплый голос отдавал жёлтым сигаретным дымом. Как всегда, он держал в руке свой большой шестизарядник, на полу кухни валялись золотые патроны.
Раздался глухой щелчок.
– Опять мимо, Сашок. Чего в городе творится? Пожары, взрывы, стрельба? А то я к окну не подходил, где-то рядом снайпер…
Отец постоянно боялся неизвестного снайпера. Всё время, рассказывая про времена свой бурной молодости, он вспоминал, что этот проклятый снайпер пасёт его ещё с конца бунта молодёжи, где отец играл важную роль. Расстрелял какой-то кабинет министров по приказу Коммунистической Партии Возрождённого Ленина. С тех пор прошло много времени, отец давно был на обочине жизни, но воспалённый разум не мог принять предательства Партии и создал образ снайпера с вечным приказом убить его.
– Ладно, сын, это всё не нужные слова. Я тебе главное скажу – что-то будет… Опять они там ставят свой грёбаный социальный эксперимент. Очень похоже. Похоже на тот год, когда вводили Право, меняли власть, учили людей жить по этикету. Что-то будет! Ты слышишь меня? А сын?
– Да, пап…
Во время не останавливаемого монолога отца он надевал снаряжение. Магнитные кобуру и перчатки, позволяющие не выронить пистолет даже при резких движениях, даже при потере сознания. Очень полезные вещи.
На левое ухо он надел слухофон,
