не приходило в голову, что вы подставляете Робсона под удар? – спросил Линли. – Без особых на то причин вы заставляете его рисковать жизнью. Вы стараетесь лучше выглядеть – за его счет, – но если что-нибудь произойдет, вина ляжет на полицию Большого Лондона. Об этом вы не думали?
– Вы переходите всякие границы…
– Отвечайте на вопрос! – потребовал Линли. – По городу гуляет убийца, забравший уже пять жизней, и никто не может гарантировать, что сегодня утром он не стоял у полицейского заграждения в толпе зевак, изучая всех и каждого, кто работал на объекте.
– У вас истерика, – сказал Хильер. – Убирайтесь из моего кабинета. Я не собираюсь слушать ваши причитания. Если вы не можете справиться с нагрузкой, то подайте рапорт, чтобы вас отстранили от дела. Или я сам сделаю это за вас. А теперь мне, черт побери, нужен Нката! Где он? Он должен быть здесь, когда явится пресса.
– Вы слышите меня? Вы хотя бы представляете себе… – Линли хотел стукнуть кулаком по столу, нужно было найти выход охватившей его ярости. Потом он сумел взять себя в руки. Более спокойным тоном он продолжил: – Сэр, выслушайте меня. Если убийца возьмет на заметку кого-нибудь из нас, то это одно дело. Мы согласились на этот риск, когда пришли работать в полицию. Но выставлять перед психопатом постороннего человека лишь ради того, чтобы прикрыть свою спину…
– Хватит! – Казалось, Хильера вот-вот хватит удар. – С меня хватит. Я годами закрывал глаза на вашу наглость, но на этот раз мое терпение лопнуло… – Он обошел стол и остановился в трех дюймах от Линли. – Выметайтесь отсюда! – прошипел он. – Возвращайтесь к работе. Пока мы сделаем вид, что этого разговора не было. Вы немедленно займетесь своим делом, вы будете выполнять все мои приказы, вы доведете следствие до конца и произведете скорый арест преступника. А вот после этого… – Палец Хильера уткнулся в грудь Линли, и в глазах у того потемнело от гнева, но он сумел сдержаться и промолчал. – Затем мы решим, что с вами будет дальше. Вам все понятно? Да? Хорошо. Тогда идите и работайте. Мне нужен результат.
Линли позволил, чтобы последнее слово осталось за помощником комиссара, хотя проглотить такую нотацию было так же нелегко, как проглотить порцию яда. Он развернулся на каблуках и оставил Хильера заниматься политическими интригами. Чтобы остыть немного, в оперативный штаб следствия он отправился по лестнице, а не на лифте. По пути он ругал себя – за то, что рассчитывал изменить стиль работы Хильера. Нужно сконцентрироваться на том, что сейчас действительно важно, говорил он себе, а желание помощника комиссара использовать Хеймиша Робсона в этот список не входит.
Все члены его группы уже были в курсе, что на Шанд-стрит найдено еще одно тело, и когда Линли присоединился к ним, то застал в комнате подавленную тишину – как и ожидал. Их число в настоящий момент достигло тридцати трех человек, если считать всех – от констеблей, обходящих дом за домом, до секретарей, отслеживающих все отчеты и документацию по делу. За их спиной стояла вся мощь столичной полиции, в том числе
