хищного животного и хищного человека (например, Чезаре Борджиа), мы не понимаем его “природы”, пока ещё ищем в основе этих здоровейших из всех тропических чудовищ и растений какой-то “болезненности” или даже врожденного им “ада” – как это до сих пор делали моралисты» [129, с. 315]; «Почти все, что мы называем “высшей культурой”, покоится на одухотворении и углублении жестокости – таково мое положение; “дикий зверь”, о котором шла речь, вовсе не умерщвлен, он живет, он процветает, он только – обожествился» [там же, с. 350]… «Каста знатных была вначале всегда кастой варваров, превосходство ее заключалось, прежде всего, не в физической силе, а в душевной, – это были более цельные люди (что на всякой ступени развития означает также и “более цельные звери”)» [там же, с. 379].
В работе «Веселая наука» Ницше отмечает, что в сравнении с низшей (пошлой) натурой: «… высшая натура оказывается менее разумной, ибо благородный, великодушный, самоотверженный уступает на деле собственным влечениям и в лучшие свои мгновения дает разуму передышку. Зверь, охраняющий с опасностью для жизни своих детенышей или следующий во время течки за самкой даже на смерть, не думает об опасности и смерти; его ум равным образом делает передышку, ибо удовольствие, возбуждаемое в нем приплодом или самкою, и боязнь лишиться этого удовольствия в полной мере владеют им; подобно благородному великодушному человеку, он делается глупее прежнего. Чувства удовольствия и неудовольствия здесь столь сильны, что интеллект в их присутствии должен замолкнуть либо пойти к ним в услужение…» [125, с. 517]. Ницше утверждал, что белокурая арийская бестия, то есть звероподобная личность, принадлежит расе господ – касте воинов-завоевателей [132, с. 428–429]. Для её создания Ницше в книге «Воля к власти. Переоценка ценностей» предложил ряд мер, таких как: общая воинская повинность; воинская суровость; улучшение питания (мясо); преобладание физиологии над теологией, моралистикой, экономикой и политикой [133].
Этолог К. Лоренц считал первичный инстинкт агрессии не злом, а благом, так как он помогает сохранить вид и способствует тем самым инстинкту жизни [104]. Агрессия выполняет три полезных функции: 1) выбор наилучших, самых сильных животных для продолжения рода; 2) охрану потомства; 3) равномерное распределение в пространстве животных одного и того же типа. Лоренц различал межвидовую и внутривидовую формы агрессии. У зверей по сравнению с человеком в меньшей степени выражена внутривидовая агрессия. Хищники направляют ее в безопасное русло с помощью ритуалов, агонистического поведения. Например, самцы участвуют в турнирных боях, определяющих более сильного без причинения вреда. Ритуалы устраняют негативные последствия внутривидовой агрессии. Так живым остается волк, проигравший схватку и занявший «позу покорности», подставив победителю яремную вену. У человека подобные защитные ритуалы развиты слабо. Он был первоначально безобидным, всеядным существом, у которого отсутствовало естественное оружие для убийства крупных животных, принадлежащее его телу. Человеческая
