сейчас Прингл пытается использовать на мне, его потомке.
Давай-давай, подначивал про себя Саттон. Говори, пока у тебя в горле не пересохнет и язык не отвалится. Я понял, кто вы такие, и скоро вы поймете, что я это понял. Тогда вы быстренько перейдете к делу.
Как будто прочитав мысли Саттона, Кейз сказал Принглу:
– Джейк, так дело не пойдет.
– Похоже на то, – отозвался Прингл.
– Давайте присядем, – любезно предложил Кейз.
У Саттона отлегло от сердца.
Ну наконец, подумал он, я узнаю, чего они от меня хотят и, соответственно, что происходит.
Он опустился в кресло. С того места, где он сидел, ему хорошо была видна кабина управления. Она представляла собой небольшой пятачок. Перед креслом пилота располагался пульт управления, но приборов на нем практически не было. Один ряд кнопок, пара рычагов, цепочка лампочек – вероятно, контроль бортовых систем и освещения. И все. Простенько и со вкусом.
Корабль, подумал Саттон, видимо, летит сам по себе.
Кейз скользнул в кресло, вытянул и скрестил ноги. Прингл устроился на краешке стула и, наклонившись вперед, потирал волосатые лапищи.
– Саттон, – спросил Кейз, – чего вы хотите?
– Ну, во-первых, – начал Саттон, – я хотел бы узнать об этих делах с путешествиями во времени…
– Как, вы разве не знаете? – удивился Кейз. – Ведь в ваше время был человек, то есть я хотел сказать, что он есть и жив и здоров…
– Кейз! – вмешался Прингл. – Сейчас семь тысяч девятьсот девяностый год. А у Майклсона, насколько я помню, шибких успехов до восемь тысяч третьего не отмечалось.
Кейз стукнул себя по лбу:
– Ах да! А я и забыл.
– Вы понимаете? – спросил Прингл у Саттона. – Улавливаете, о чем речь?
Саттон на всякий случай кивнул, хотя ни черта не понял.
– Но как? – спросил он.
– Это все из области психологии, – ответил Прингл.
– Естественно, – подтвердил Кейз. – Стоит только перестать думать об этом, и сразу поймешь, что к чему.
– Время, – сказал Прингл, – понятие ментальное. Раньше его искали где только можно, пока наконец не уразумели, что его место – исключительно в сознании. Когда-то это называли четвертым измерением. Помните, у Эйнштейна…
– Эйнштейн не называл время четвертым измерением, – возразил Кейз. – И не тебе, Джейк, об этом судить. Это не измерение, если рассматривать его с точки зрения длины, ширины или глубины. Он рассматривал его как длительность…
– А это и есть четвертое измерение! – подхватил Прингл.
– Нет! – отрезал Кейз.
– Джентльмены! – вмешался Саттон. – Джентльмены, прошу вас!
– Ну ладно, как бы то ни было, – продолжил Кейз. – Этот ваш Майклсон пришел к выводу, что время является не чем иным, как продуктом умственной
