Филиппа, но ворота всё же открыли. Радость переполняла Филиппа. Лошадь беспрекословно повиновалась его командам, стража тоже… Филипп пустил лошадь рысью. Копыта гулко застучали по мостовой, удаляя Филиппа от дома.
Тем не менее, не всё было столь гладко, как думал Филипп. После его отъезда, один из стражей решил доложить Монтегю о том, что произошло. Но Филипп этого не знал. Он не понимал все возможные последствия своего необдуманного поступка. И едва ли осознавал, какой опасности себя подвергает. Вдыхая полной грудью, воздух ночного Парижа, он скакал навстречу, взимавшимся, невдалеке, отблескам пламени. Улицы были пустынны. Филипп почти без помех добрался до Сены. Вблизи, на другом стороне реки, показались купола Сен-Дени. Не раздумывая, Филипп направил коня на безлюдный мост. Он перебрался на другой берег Сены, которая в этом месте разветвлялась, отделяя остров Сите, от западной и восточной части Парижа.
Филипп быстро приближался к огромному зареву. Оставив, Сен-Дени, справа от себя, он во второй перебрался через Сену по «торговому мосту» или как его ещё называли «Мосту Менял». Едва Филипп оказался в восточной части Парижа, на улице святого Жакуйя, как всё в одно мгновение, изменилось. Филипп находился в опасной близости от пожаров, но не это его насторожило, ибо он остановил коня, чутко к чему-то прислушиваясь. До него доносились душераздирающие крики. Люди погибают в огне, – подумал Филипп, собираясь тронуть коня, но тут, с права от того места, где он находился, со стороны улицы святого Жакуйя, показалась толпа вооружённых людей. Они с дикими криками преследовали какую – то женщину. Присмотревшись внимательней, Филипп заметил, что женщина прижимает к груди ребёнка.
– Что они хотят от этой женщины? – мысли Филиппа пришли в смятенье. Он осознавал угрозу, которая таила эта толпа вооружённых людей, но не знал, как следует поступить.
– Смерть Д,Арманьякам! Смерть убийцам! – неожиданно издала вопль толпа, бежавшая за женщиной.
Филипп вздрогнул, словно от удара.
Так эта женщина… не раздумывая более, он тронул лошадь, пуская её с места в галоп.
Преследователи были не более, чем в десяти шагах от своей жертвы. Филипп умело обогнув женщину с криком: «Да здравствуют Арманьяки»! – врезался в передние ряды преследователей, которых, было не менее двух десятков. Мощная грудь боевого коня, буквально разделила толпу пополам. Двое, после дерзкого натиска Филиппа, остались стонать на мостовой, остальные с криком: «спасайся Д,Арманьяки» бросились врассыпную.
Лишь один человек из толпы, злобным взглядом следил за Филиппом. Это был Кабош. Лицо его покраснело от злости.
– Проклятье, куда вы бежите? – заорал Кабош на своих подручных, – разве вы не видите, что он всего лишь один?! К тому же это ребёнок.
Филипп, делавший в это время разворот, понял, что враги нападут на него в ближайшие мгновения. Обернувшись назад, он увидел, что оттуда, двигается толпа вдвое больше той, на которую напал он. Нечего
