ести опыт, далеко превышающий средневозрастной.
Жизнь антитеррористического отряда была настолько сурова и плотно забита событиями, что редко кто из «витязей» имел семьи. Не составлял исключения в этом плане и Кока Морозов. Иногда он, конечно, знакомился с девушками и некоторым из них даже нравился, но дальше знакомств дело не шло: девушки не жаловали кавалера, способного исчезнуть без предупреждения не на день-два, а на три-четыре недели и больше. Любимым же видом развлечения Кости в свободное время было вырезание из дерева различных фигурок. Практически все его коллеги из группы «Витязь» имели такие фигурки – медведей, волков, лосей, бегемотов, крокодилов и прочих представителей животного мира.
О том, что произошло в Брянских лесах под Жуковкой в начале августа, Костя начал задумываться сразу же по прибытии в Москву. Командир группы подполковник Зубко, раненный в ходе операции («тренинга на натуре», как было доложено начальству), приказал всем молчать, но желания докопаться до сути от этого у Кости не убавилось. Дождавшись возвращения Александра из госпиталя, озабоченный Кока заявился к подполковнику домой – жили все члены группы на территории военного городка в Митине. К этому времени главных вопросов у Морозова набралось семь:
Что за контора пряталась в лесах под вывеской секретной воинской части?
Чем она занималась на самом деле?
Каким боком оказался втянутым в ее дела бывший командир «Витязя» полковник Крутов?
Кто и почему взорвал весь комплекс с центральным зданием лаборатории, так что от него ничего не осталось?
Что за люди помогли «витязям» выбраться из этой мясорубки живыми и невредимыми?
Что такое «глушак», которого Крутов посоветовал бояться как огня и стрелять в любого, кто применит этот самый «глушак» в бою?
И, наконец, куда после всех разборок делся Крутов?
Зубко выслушал подчиненного по службе и друга по жизни внешне спокойно, предложил глотнуть водочки, а когда Костя отказался, кивнул и заговорил:
– Ты не первый, кого это заинтересовало. Но самое удивительное в том, что ни один из этих вопросов мне почему-то не задало начальство! Это вот как понимать?
– Да хрен с ним, с начальством, – пожал плечами Морозов. – Хотя, конечно, странно. Что же, ни директор, ни Рюмин, ни Воскобойников не поинтересовались, где мы «тренировались»?
– В том-то все и дело, Кока. Складывается впечатление, что они знают, что произошло на самом деле, но получили приказ дело замять, а нас не трогать. Что это означает, я не знаю, но хорошего ничего не жду. Лукич действительно втянул нас в грязную историю.
Костя кругами походил по комнате подполковника, обставленной по-спартански: кровать, стол, два стула, тумбочка и телевизор, – сел на кровать.
– А если бы ты знал все заранее, что, отказался бы помочь?
Александр усмехнулся.
– Я – нет, я слишком многим ему обязан, но вас попытался бы отговорить. Впрочем, дело сделано, теперь-то уж чего? Поживем – увидим, как будут развиваться события. Но предчувствие у меня скверное.
– Могут снять?
– Если бы только снять – это еще полбеды, не расформировали бы всю команду. Водку почему не пьешь?
– Завязал, потребляю теперь только пиво, да и то по праздникам. Ты не темни, не увиливай от ответов.
Зубко глотнул водки, поднес к носу соленый огурец, понюхал и с хрустом откусил.
– Я не увиливаю, просто не знаю всего. Знаю только, что в лесах пряталась секретная лаборатория третьего управления ФУМБЭП, баловавшаяся психотронными игрушками. «Глушак», о котором предупреждал Лукич, это их последняя разработка – генератор подавления воли или что-то в этом роде. Об НЛП – нейролингвистическом программировании – что-либо слышал?
– Ну это же… медицинский термин, – Костя пошевелил пальцами, – методы психологической обработки…
– Вот лаборатория этим и занималась, создавала технические системы НЛП, а как далеко забралась, можно только догадываться, если ее не пожалели взорвать к чертям со всеми работниками и оборудованием.
– Зачем?
– А ты не догадываешься? Чтобы не произошло утечки информации.
– Тогда я вообще ничего не понимаю! Нас-то почему выпустили оттуда живыми?
– Благодаря коллегам из военной контрразведки. Если бы не полковник Федотов, остались бы от нас в Брянских лесах только рожки да ножки.
– Так это контрразведчикам спасибо надо сказать за то, что мы живы? – Константин почесал затылок. – Ну и компот! Они-то как там оказались?
– Работали по профилю, – невнятно сказал Зубко, хрустя огурцом.
