вы там обследуете? Мусор вывозят по утрам. И топор уже на свалке… А почему именно топор?
– Ну, может, молоток, – пожал плечами Черепанов.
– А может, бейсбольная бита.
– Не похоже. Битой такие раны не нанесешь. Там что-то тяжелое, металлическое, с жесткими углами. Или обухом топора убивали, или молотком…
Я присутствовал при разговоре, но, пока меня не спрашивали, молчал. Мою оперскую душу глодали сомнения. С одной стороны, я сам заподозрил Северьянова в убийстве и принял решение задержать его и доставить в райотдел. В этом я был как бы на стороне Гнутьева. Но не мог я и отворачиваться от аргументов, которые приводил Черепанов. Обыск ничего не дал, следов крови на теле подозреваемого не обнаружено.
Впрочем, можно было предположить, что Северьянов снял с себя грязную одежду и обувь, смыл кровь и переоделся в чистое. И эта версия вполне имела право на существование.
– Я разговаривал с Северьяновым, он утверждает, что непричастен к убийству, – сказал Черепанов.
– Ну, мало ли кто и что утверждает, – скептически поморщился Гнутьев.
Он был бы и рад уличить Северьянова в убийстве и в срочном порядке отрапортовать наверх о раскрытом преступлении. Но для этого не хватало сущего пустяка – признания подозреваемого. Поэтому и злился полковник.
– Что скажешь, Петрович? – спросил начальник РОВД, обращаясь ко мне за поддержкой.
– Ну, Северьянов угрожал Сухнову, это факт, – совсем не весело сказал я. – И то, что не хотел открывать мне дверь… Ну, и сама история, которая предшествовала событиям…
– Что ты все нукаешь? – одернул меня полковник. – И мнешься, как институтка. Ты мне четко доложи, что думаешь по Северьянову, виновен он или нет?
– Думаю, что да.
– Так и говори, да, виновен, и надо с ним работать.
– Работать надо. Но я не исключаю, что Северьянов не виноват.
– Здрасьте вам от Насти!
– Улик у нас нет, только предположения. Угрозы – это всего лишь слова.
– Но Северьянов не просто угрожал. Он угрожал топором! И с пеной у рта!
– Кстати, о пене! – требуя к себе внимания, Черепанов направил указательный палец к потолку и зафиксировал его на уровне головы. – Заключение пока предположительное, результатов экспертизы еще нет, но я все-таки осмелюсь предположить, что у преступника наблюдалось обильное слюноотделение. На месте происшествия были обнаружены следы предположительно слюнной жидкости. Особенно много этих следов на месте гибели гражданки Сухновой…
– Слюна, говоришь? – Гнутьев подпер скулу большим пальцем правой руки, выражая тем, как минимум, среднюю степень раздумчивости.
– Как у бешеной собаки, – прокомментировал Черепанов.
– Выходит, преступник был психически нездоров.
– Как минимум.
– М-да… Можно направить Северьянова на судебно-психиатрическую экспертизу.
– Да,