как даже самые не привлекательные парни и девушки из его и других классов находят себе пары. Они сбиваются в стайки и тихонько обсуждают свои романтические отношения на переменах.
А по вечерам, как настоящие молодожены, они ходят вдоль и поперек по их маленькому, никчемному городу-поселку. И с каждым шагом, они, кажется, втаптывают душу несчастного Максима в грязь этой недоделанной весны.
Думая обо всем этом, парень все дальше уходил в мир ненастоящей, к его большому сожалению, реальности. Он не был зависимым от компьютера, просто это реально помогало ему не свихнуться.
Через какое-то время он услышал, как дверь в его комнату открывается с характерным скрипом.
Какого черта кому-то понадобилось в его личном храме боли и страдания?
На пороге стояла его мать, которая вдруг почему-то решила нарушить покой Максима.
– Какого фига! Я уже две недели не хожу к репетитору по русскому. Похоже, сейчас она до смерти затрахает мой мозг, – подумал парень, предвкушая нечто зловещее.
Но тетя Люда пришла к своему сыну явно не за этим. И от этого было все только хуже.
– Максимка, ты извини, что я тебя прерываю, но мы должны с тобой поговорить, хорошо?
– Да. Хорошо, – Максим нехотя отвернулся от компьютера.
Можно было сказать, что он любил свою маму и ждал от нее поддержки и понимания. Но он, скорее ее ненавидел. Ему иногда искренне было странно, как такое жирное, кудахчущее существо вообще могло его породить.
Парень не понимал, как прожив почти полвека, ей удается быть такой правильной и до глупости наивной. Она вела себя так, как будто ее в жизни никогда не трахали. Такое чувство, что она исключительно «занималась любооовью» с его отцом, да и то пару раз в жизни.
Такое чувство, что она никогда не напивалась в усмерть в молодости и не падала о скрипучий пол носом, споткнувшись часа в три ночи об порог в хмельном угаре.
Такое чувство, что она никогда не терла себя «там» долгими подростковыми ночами, когда на нее накатывала волна внезапного, дьявольского возбуждения.
Максу казалось, что она вообще никогда не жила. А вылезла из старого, пыльного шкафа и сразу стала сорокалетней.
«Неужели мать заслужила такие мысли о ней?» – Спросят многие. Да. И сделала она это, совершив лишь одну ошибку. Ошибку, которая называется: «Я реально думаю, что если мой ребенок вылез из моей вагины, то он навечно останется грудным малышом».
– Максим, я понимаю, что с тобой происходит что-то не то. И мне важно знать это. Потому что скрывать что-то от своей мамы неправильно, – наигранно тонким голосом запела тетя Люда.
Макс почувствовал, как волна отвращения вперемежку с агрессией подкатывает к его горлу.
– Нет, мам. Все хорошо, – стараясь ответить, как можно более нормально, произнес он. Но от этого его голос прозвучал странно и фальшиво.
– Не надо
