звуки сирены.
– И еще, Карина, – сказал Павлов. – Не подумай, что я собираюсь поучать тебя. В этом мире много несправедливости. Но он также бывает замечательным и прекрасным. Помни, что даже в грязной луже отражается солнце. А еще никогда не забывай о сказке про двух лягушек. Поверь, жизнь стоит того, чтобы стиснуть зубы, работать лапками и жить дальше.
Он замахал рукой, видя, как приближается автомобиль «Скорой помощи».
Карина молча смотрела на черную воду, в которой искрились отблески лунного света.
– Сегодня ночью Небеса пожалели меня, – прошептала она.
Полоса
Он брел по улице, меланхолично пиная пустую банку из-под газировки. И хотя уже давно стемнело, парень явно не торопился домой. Собственно, что его там ждало? Отчим наверняка не упустит возможности лишний раз его унизить и оскорбить, а матери он давно стал безразличен.
Юноша остановился, уставившись на ободранную банку, словно пытаясь разглядеть в этой грязной измятой жестянке некий тайный знак или смысл.
«Нет, – про себя произнес он, и его лоб прорезали морщины. – Мать и отчим – это фигня».
Отчасти это было правдой. Во всяком случае, по сравнению с тем, что произошло сегодня днем, когда он хотел пригласить одноклассников в Макдоналдс, чтобы отметить свой день рождения (он три месяца откладывал на это мероприятие карманные деньги!), домашние проблемы моментально ушли на второй план.
Он снова раздраженно пнул виноватую во всех его бедах банку. Та подпрыгнула в воздухе и с противным звяканьем упала на тротуар, подкатившись к ногам идущей навстречу пожилой женщины. Старушка неодобрительно покачала головой. Очевидно, она намеревалась сделать замечание подростку, но, взглянув в его застывшее, напряженное лицо, лишь еще плотнее сжала губы. Прошли те славные времена, когда на улице и в других общественных местах прохожие могли безболезненно делать замечания слегка расхулиганившимся подросткам. Сегодня такие воспитательные действия нередко заканчиваются разрушительным противодействием. Бабушка это знала и удалилась, ругая парня молча.
А он двинулся дальше и, заприметив впереди глубокую лужу, намеренно пошел прямо через нее. Ботинки мгновенно намокли, но парень словно даже не почувствовал этого.
– Ромка! Роооом!
Он вздрогнул, вжав голову в плечи, как черепаха в панцирь. За спиной раздался звонкий девичий смех:
– Привет! Рооом! Я тебя даже не сразу заметила.
Перед ним стояла девочка-подросток лет четырнадцати, держа в руках роликовые коньки.
– Вот, ездила в парк кататься, – пояснила она и приподняла руку с роликами, словно Роман мог усомниться.
– А-а, – бесцветно протянул юноша. – Привет, Вика.
Она обратила внимание на мокрые следы, оставленные подошвами обуви приятеля, и хихикнула:
– Ты чего это, реку вброд переходил?
Роман хмуро посмотрел на девочку.
– Типа того, – проворчал
