на такое рисковое дело. Этот Гришка-цыган – опасный тип, и мне надо держать ухо востро. Иначе пропаду».
Тревожное предчувствие надвигающейся беды охватило Вадима, но отступать уже было поздно.
…К дому купца подошли, когда стемнело. Пугливо озираясь, убедились, что их никто не заметил, и, стараясь ступать бесшумно, поднялись по каменным ступеням.
Вадим и Цыган встали с двух сторон двери, а Татьяна негромко постучала. Раздались неспешные шаги, и хриплый голос хозяина вопросил:
– Кого принесла нелегкая?
– Дядя Ваня, это я, Татьяна. Разговор есть потаенный. Открой, не то беда случится.
– До утра подождать не могла?
– Завтра уже поздно будет. Я еле от Вадьки скрытно к тебе прибежала. Не тяни, открывай, давай. Мне еще домой быстрее вернуться надо. После некоторой заминки негромко лязгнул засов, и дверь приоткрылась. Тут же Цыган резким ударом ноги отбросил хозяина в сторону и, навалившись на него всем телом, крепко сжал жертве горло, не давая ему позвать соседей помощь. Войдя в дом следом, Татьяна с Вадимом помогли связать старика принесенной с собой веревкой. Посадив пленника на лавку, Цыган ослабил хватку на горле и, позволив хозяину отдышаться, потребовал:
– Отдай бриллиант, дед. Не доводи до греха. Нам чужая кровь не нужна. Возьмем камушек и уйдем. Указывай, где хранишь драгоценность?
Ошеломленный нежданным нападением, старик с укором смотрел на Татьяну. Наконец, с трудом двигая онемевшими губами и преодолевая боль в горле, вопросил:
– Как ты, Танюшка, решилась на такое? Сколько денег я твоему непутевому Вадиму передал. Да и тебе, пока он германца воевал, помощь посильную оказывал. А вместо благодарности ты вон что учудила. Вадька всю жизнь непутевым был. А уж от тебя я такой черной неблагодарности не ожидал.
– Хватит меня стыдить. На себя оглянуться нелишне. Седина в бороду, бес в ребро. Сколько раз меня в постель свою мягкую намеками звал. Отдай нам бриллиант похорошему!
– Ишь, ты, чего захотела. Я вам бриллиант – а вы мне башку напрочь оторвете.
– Это ты так зря подумал. Мы решили прямо отсюда из Москвы укатить. Куда – не скажу. До утра тебя связанным оставим. Пока освободишься, мы далеко уже будем. Да и бояться нам особенно некого. Жаловаться тебе, похоже, некому. Нет власти в городе. К тому же не любят ныне таких, как ты, миллионщиков. Так что убивать тебя нет резона. Ну, говори, где бриллиант прячешь.
– Сладко поешь, девка. Только и я не дурак. Камушек вам не отдам. Я за него всю жизнь капитал по копеечке собирал. А вы, голодранцы, вырученные за бриллиант деньги, в одночасье спустите. Недаром ювелир имя ему дал «Подмигивающий призрак». Он многих манит, да не всем в руки с пользой дается. Цыган с размаху нанёс хозяину оглушительную оплеуху:
– Хватит болтать, старик. У нас времени в обрез. На поезд опоздать можем. Я лично тебе не родственник и потому церемониться не стану. Сейчас кляп в глотку засуну и начну ножичком кровушку тебе пускать. Авось и заговоришь с нами откровенно.
Цыган
