Ну, аккуратненько так, дипломатично, может, что и расскажет.
– Под протокол сам будешь его допрашивать? – Да, сейчас и допрошу, если согласится.
– Там еще соседка, Голицына Наталья Сергеевна, у которой ключи от квартиры были. Ее, может быть, тоже сразу допросить, а то у дочки день рождения сегодня, и так пропал у человека день.
– Молодая? – Кто?
– Соседка.
– Да, молодая.
– А ты что это краснеешь?
– Ничего я не краснею, просто жарко тут. – Жарко ему, видишь ли. Красивая? – Что?
– Да соседка же!
– Наверное, красивая.
– Ладно, давай я ее первую допрошу.
– Где допрашивать будешь? В прокуратуре?
– А что, можно и в прокуратуре. Хотя на своей территории надо допрашивать подозреваемых, а свидетелей можно и на нейтральной. Тут недалеко опорный пункт, вот туда и приводи своих свидетелей. Часикам к двенадцати, я пока еще тут поброжу.
Наталья с Иваном сидели в ее гостиной и молчали. Разговаривать не хотелось. Было ясно, что сейчас повторится ужас полугодовой давности, когда Наталью почти каждый день допрашивал следователь, и она не знала, вернется с очередного допроса домой или нет. Полина тогда жила у Саши и Тани, и Наталья тосковала по дочке.
– Простите меня, это я вас втянул. И зачем только я ключи вам отдал?
– Ну что ж теперь? Что случилось, то случилось. Парня этого жалко, я его знала немного.
– А как же он в квартиру попал? Ведь печать на месте была, и дверь закрыта. Вы ему ключи не давали? Ну, может быть, водопроводчики или кто там еще приходил?
– Ключи я не давала никому. Они вообще в сейфе у моего брата хранились, я их только в среду забрала – знала, что вы приезжаете. Кошмар! У дочки сегодня день рождения, а я тут сижу. Думаю, нас сегодня вообще никуда не отпустят.
– Вы простите меня. – Да ладно вам!
– Нет, вы меня вообще простите. Я ведь вас вчера не узнал, глупо так получилось. Я на похоронах был, – он задумался, – не в себе, что ли. Я понимал, что похороны, но все время оглядывался – искал глазами дядю Петю и тетю Аню. А потом истерика эта. Вы меня простите.
– Не за что прощать, но если вам так угодно, прощаю.
На лестничной площадке послышался шум. Иван поднялся.
– Наверное, опергруппа приехала. Нам что делать? – Сидите пока, я думаю, за нами сейчас придут. Кофе хотите?
– Хочу, только сам варить буду, я хорошо варю. – Пожалуйста, варите.
Наталья повела его к варочной поверхности, которая оказалась здесь же, в гостиной. Иван сразу не заметил, что гостиная одновременно была и кухней, как теперь принято в хороших европейских домах. Надев фартук и вооружившись кофемолкой, Иван сразу почувствовал себя лучше: было дело, которое он умел делать хорошо. Это его всегда приводило в хорошее расположение духа. Кофемолка была точно такая же, как у него дома. И в Берлин он тоже привез кофемолку из Москвы, и она была такой же. Наверное, он
