агентства «Рейтер» и телеграммы Литвинова для подтверждения консульского статуса было недостаточно. Где официальная нота Москвы, адресованная Форин офису, указание британских властей? В телеграмме говорилось, что назначение согласовано с англичанами, но где подтверждение? Возможно, согласование носило устный характер. Возможно, оно было озвучено не на должном уровне и в предварительном порядке. Возможно, Уайт-холл дал добро на занятие Симоновым консульской должности, но впоследствии поспешил отменить это решение и не стал предавать его огласке.
Едва ли вызывает сомнение то, что Симонов пытался связаться с НКИД или с Литвиновым, чтобы «разрулить» возникшую ситуацию. Однако большевистское руководство, озабоченное насущными задачами своего выживания и угрозой международной изоляции, проблемы консульства в Австралии волновали меньше всего, а положение Литвинова в Лондоне становилось все более шатким.
Благодаря протекции Брукфилда и Консидайна в апреле 1918 года Симонов добился аудиенции у Уотта. Встреча прошла в благожелательной атмосфере. Уотт в присутствии гостя надиктовал телеграмму в Уайт-холл, запрашивая разъяснения относительно статуса советского представителя.
Реакция вскоре последовала, правда, отрицательная. Из письма Симонову секретаря премьер-министра от 9 мая 1918 года:
«В связи с Вашими обращениями от 24 и 29 апреля по поводу выдачи паспортов русским подданным в Австралии с целью предоставить им возможность проследовать в Россию я уполномочен исполняющим обязанности премьер-министра информировать Вас, что ваш запрос был внимательно изучен. Однако рекомендации, полученные от имперских властей в отношении представительства российских интересов за рубежом и выдачи паспортов, а также отсутствие определенности в нынешней ситуации исключают принятие вашего предложения»[72].
Симонов упорствовал, но поступал отказ за отказом. «Правительство Содружества не может признать Вас в качестве консульского представителя, и позиция эта будет оставаться неизменной до тех пор, пока Британское правительство не подпишет соответствующее соглашение с российскими властями»[73].
Симонов апеллировал к дипломатическому корпусу, забрасывал письмами зарубежных консулов. Но чем они могли помочь? То ссылались на необходимость проконсультироваться со своими столицами (голландец, ответ от 8 октября 1918 года[74]), то указывали, что данный вопрос находится вне их компетенции (норвежец, 9 октября 1918 года[75]). Исключением явился швед, который настолько проникся проблемами Симонова, что отправился хлопотать за него. Но вернулся ни с чем. Цитируем его письмо от 8 октября 1918 года: «Сегодня посетил офис премьер-министра, и мне было сказано, что британское правительство никогда не принимало м-ра Литвинова в качестве русского посла и не признавало в этом качестве. Поэтому австралийское правительство не может признать какие-либо консульские назначения в Австралии, произведенные м-ром Литвиновым»[76].
Снова
Там же, л. 15.
Там же.
АВПРФ, ф. 65, оп. 2, п. 1, д. 2, л. 11.
Там же, л. 16.
Там же, л. 28.
