сказал я обвиняюще, – решил, что я о тебе забыл? Какой же я сюзерен, если забуду о нуждах подданных? Я не олигарх и не депутат, я – феодал! Смотри, самое вкусное…
Я поставил на скамейку миску, нечего такому зверю наклоняться к полу, осанку портить, пес обнюхал, фыркнул, но сожрал все быстро и с аппетитом. Снова посмотрел на мои руки, я покачал головой.
– Вина не принес, уж извини.
Брат Кадфаэль сказал с укором:
– Нехорошо собачку спаивать.
– А людей?
– Людей не жалко, – ответил он, не задумываясь. – Люди сами ответствуют перед Господом Богом за свои деяния, у них – свобода воли. А вот за малых и сирых отвечаем мы, люди.
– Ладно, – сдался я, – не буду спаивать. Слышал, Бобик? Брат Кадфаэль против того, чтобы тебе употреблять вино. Мал ищщо.
Пес поднял голову и посмотрел на брата Кадфаэля недобрым взором. Даже верхнюю губу приподнял, показывая белые жуткие клыки, что означает крайнюю степень неодобрения.
– Ябедничать тоже грех, – уличил брат Кадфаэль.
– Но малый, – согласился я, – лучше допускать малые грешки, чтобы не сотворить большой. Большой – уже преступление.
– Большой грех хуже, чем преступление, – возразил брат Кадфаэль.
– Почему?
– Сегодня преступление, завтра уже нет, а грех… он всегда грех.
Я поставил меч и лук со стрелами по ту сторону ложа, чтобы всякий, кто захочет дотянуться, сперва наступил на меня, тоже молот снял и положил под одеяло. Брат Кадфаэль следил за мной полными печали и укора глазами.
Ложе затрещало под моим несредневековым телом. Я закинул руки за голову, заметил:
– Кстати, вот с таких диспутов начинались религиозные войны.
Брат Кадфаэль озадаченно умолк. Пес посмотрел на него, на меня, снова на брата Кадфаэля, громко фыркнул, словно сообразил, что худой монашек проиграл мне схватку.
– Надо заказать тебе одежду, – вспомнил я. – Эх, ладно… Будем завтракать, пошлем мальчишку на базар. Тебе какой размер? А фасон? В смысле рюшечки и фестончики где побольше, где поменьше? Накладные плечи?
– Брат паладин, – произнес он с великим укором, – как вы можете? Скромные служители Христа должны не замечать таких непотребств.
– И не замечаете?
– Не замечаем, – ответил он с достоинством. – Это там, на Юге, человек видит только оболочку, а мы учим видеть души…
– Если они есть.
– Они у всех есть, – возразил он. – Не у всех души – блистающие алмазы, есть мелкие души, есть никчемные, пустые, гнилые, продажные, червивые, подлые, но на то и есть мы, служители Господа нашего, чтобы спасти эти души от еще худшей участи…
– Да, – согласился я, – по слухам, дьявол обитает на Юге. Ты уверен, что доберешься? Вон тебя еще на полпути как встретили!
– Я не дойду, – ответил он просто, – другой дойдет.
– Ладно, – сказал я, – мне ехать в Каталаун, там пройдет
