Что-то политическое…
– Политическое? – удивился Роберт.
До этих пор Козина политика не интересовала.
– Нужна реальная подстава, – придвинулся через стол Козин. – Так, чтобы Лущенко небо с овчинку показалось!
«Псих, – подумал Роберт, – совершенный псих!» Петр Владиленович вздохнул, отодвинулся и развалился в кресле.
– Я понимаю, что и сам еле держусь, но, если Лущенко с Сабуровой не остановить, будет еще хуже. И ты мне поможешь.
Роберт прикинул, сколько запросить.
– Смотря что вы хотите Лущенко устроить, Петр Владиленович, – пожал он плечами, – «несогласных» на митинг пригласить – один тариф, тут же морду им набить – другой. А чтобы еще и ментов туда втянуть – третий. Сколько вы готовы отдать?
Козин на мгновение отвел глаза: платить он не любил.
– За деньгами дело не станет. Но шум должен быть такой – чтобы до самого Кремля!
«Чтоб до самого Кремля…» – мысленно повторил Сериканов и старательно подавил улыбку. Петр Владиленович так и остался тем же – вечно голодным, безнадежно провинциальным пацаном, коим, по его рассказам, рос.
– Может, сразу Еврокомиссию в город притащить? – язвительно улыбнулся Роберт.
Козин прикрыл глаза и пожевал губами. Слово «Еврокомиссия» ему определенно нравилось.
– Годится, – решительно кивнул он. – Пусть будет.
Роберт, не скрывая сарказма, рассмеялся.
– А всю команду мэра Лущенко – сборищем педерастов выставить? – потешно поднял он брови.
Глаза Козина радостно блеснули.
– Годится!
– Ну, и семейку Сабуровой за уши в скандал втянуть? Например, ее любимого братца. Так его замарать, чтобы Алене до второго пришествия икалось!
– То, что надо, – аж привстал от возбуждения Козин.
Сериканов демонстративно вздохнул и развел руками:
– А не выйдет, Петр Владиленович! Не того они полета птицы. Нравится вам это или нет.
Козин помрачнел, но Роберт не дал себя прервать.
– Стройлицензию у Алены отозвать помогу. Юридическое обоснование для суда по киоскам составлю – так, что комар носа не подточит! Но политика… это со-о-овсем другие бабки.
Козин дернул головой, вышел из-за стола, тяжело ступая, подошел к Сериканову и наклонился:
– Взялся – делай. За деньгами не постою. Но если подведешь…
Роберт невольно отодвинулся. Видеть у своего лица тяжеленный козинский кулак было не слишком-то приятно.
Дочь
Алена молчала всю дорогу домой, а едва они переступили порог, у нее начался приступ активности.
– Надо комнату ей приготовить, – проворковала она и метнулась наверх, в свой кабинет.
Игорь Петрович кивнул, прошел в столовую – глянуть, что сегодня приготовила им Татьяна, и замер. Наверху слышались отчетливые звуки сдвигаемой мебели.
