столько лет, а он все равно приходит к нему во снах.
– Где ты, Франц? – шепнул Виктор, опрокидывая стопку.
Горло обожгло, и он закусил водку лимоном. В уголках его глаз выступили слезинки.
«Я все равно найду тебя, сука!» – с угрюмым упорством подумал он.
Спустя некоторое время Коновалов повторил заказ, и бармен тут же выполнил его.
Вскоре началось стриптиз-шоу. Посетители заведения постепенно подтягивались к танцевальной площадке, а Виктор даже не обернулся. Он равнодушно цедил водку, рисовал зубочисткой невидимые узоры на тарелке.
Все внимание мужчин, собравшихся в баре, было приковано к полуголой брюнетке, танцующей у шеста. Ее стройное тело было сплошь усеяно сверкающими блестками и напоминало новогоднюю елку.
Извивающаяся красотка совершенно не интересовала лишь двух южан, сидящих неподалеку от Виктора. Они молча пили кофе. Их тяжелые взгляды были устремлены на Коновалова.
Когда он нетвердой походкой направился в туалет, эти двое, не сговариваясь, последовали за ним.
Откровения арестованного
Мужчина с усталым, изможденным лицом остановился возле железной двери.
– Лицом к стене!
От резкого окрика конвоира он вздрогнул, но в ту же секунду послушно выполнил приказание.
Охранник приоткрыл дверь и сообщил Павлову:
– Осокин прибыл.
Адвокат кивнул, и конвоир подтолкнул арестованного в комнату для допросов. Когда дверь за ним захлопнулась, он снова дернулся, будто получил пощечину.
Павлов поздоровался с подзащитным, окинул его проницательным взглядом и спросил:
– Вы хорошо себя чувствуете, Дмитрий?
– А вы как думаете? – буркнул Осокин, уселся перед адвокатом и вперил взор в свои исцарапанные руки.
– Если у вас проблемы со здоровьем, скажите. Я обращусь в администрацию изолятора, и вас покажут доктору.
Осокин глубоко вздохнул.
– Если я начну вам перечислять все свои проблемы, вы заткнете уши, убежите отсюда и наверняка откажетесь защищать меня.
– Мне представляется, что в настоящий момент вашей главной проблемой является пребывание под арестом. Пока вы находитесь в этих стенах, решение остальных вопросов, касающихся вас, весьма затруднительно. А посему не будем тратить время и приступим к делу. – Артем открыл блокнот.
– Я не убивал его, – сказал Дмитрий, глядя, как адвокат листает страницы. – Я имею в виду Ганакяна.
– Почему вы написали чистосердечное признание?
Осокин поскреб ногтем облезающую краску на столе и пробурчал:
– Мне угрожали.
Павлов поднял голову.
– Дмитрий, давайте все с самого начала. Не торопитесь и постарайтесь не волноваться, здесь важна каждая деталь.
Осокин немного помедлил и начал свое повествование:
– У нас сложились нормальные, вполне рабочие отношения. Харен
