style="font-size:15px;"> – Да, это я. Думаю, поблизости, кроме меня, ты никого и не найдешь, – сказал он – просто так, чтобы что-то сказать. – Ты почему без перчаток?
– Не нашла, а свои жалко, – просто ответила она.
– Понятно. Вот, забирай мои. А вообще-то тебе, я думаю, уже хватит работать. Я сейчас возле ворот почищу, а ты иди домой. Кто-то обещал мне помочь с готовкой.
– Да-да, хорошо. Я иду, – улыбнулась она и торжественно вручила ему лопату. – Только скажи, что ты любишь на завтрак? Кашу? Кофе? Чай?
– Вообще-то я все люблю. Что приготовишь, то и съем.
– Хорошо, – она пожала плечами и пошла к крыльцу. И Герман вдруг ужаснулся своим мыслям – он позавидовал ей: она знает, что ей делать и как себя вести в этой жизни. Она, убийца! А он, композитор, до сих пор не может родить ни единого такта. И получается, что он как бы напрасно живет и вообще попросту не может называть себя композитором. Даже дворникам живется, с психологической точки зрения, комфортнее, потому что они знают, что им делать, и делают это: расчищают снег зимой, убирают и жгут листья осенью, подметают дворы летом.
Он с каким-то остервенением принялся чистить дворик. Черпал снег большими порциями, а он, липкий, не падал с лопаты, и приходилось, сколько зачерпнешь, столько и откидывать в сторону.
Он представил себе, как приезжает в Москву, подписывает подогнанный под него, талантливого и замечательного композитора, договор, потом пьет шампанское вместе с заказчиком в предвкушении музыкального триумфа будущего фильма, а музыки-то у него в душе нет. Ни в сердце, ни в голове. Больше того, ему даже не хочется подходить к роялю. Страшно!
Живут же спокойно нормальные люди! Занимаются вполне конкретными, реальными делами – строят, шьют, что-то там мастерят, учат детей, лечат людей. А чем занимается он? Пытается сотворить из воздуха нечто такое, волшебное, что заставляет сердца многих людей биться сильнее и от чего они испытывают удивительное и ни с чем не сравнимое удовольствие. Музыка! Что это такое? Ее нельзя потрогать, как картину, которую написал маслом художник. С художником тоже все ясно. Всю свою фантазию, весь свой талант он выражает в цвете и форме. Картину можно повесить на стену и любоваться ею. И она тоже вызывает определенные чувства и может даже вдохновить другого человека на какое-то творчество. А музыка? Если она не звучит в душе, то что же тогда записывать на нотную бумагу?
– Господи, – прошептал он, прижимая к груди лопату, – как хорошо, что меня никто не видит и не слышит и никто не догадывается о тех муках, которые я испытываю…
Он даже перекрестился в сердцах. И вернулся в дом. В кухне пахло кофе, и этот запах показался ему совсем не таким, каким он бывал, когда он сам варил кофе. К тому же он не мог вспомнить, когда ему вообще кто-то готовил кофе или тем более завтрак.
Нина как раз в ту минуту, когда он появился на кухне, начинала жарить гренки. Макала ломтики булки в яично-молочную смесь и укладывала их на сковородку с
