уголовного наказания российскими судами применяется крайне редко по причине их исключительной гуманизации.
Сколько ни воруй, а тюрьмы не миновать
Этих парней в Камышлове (в ста километрах восточнее Екатеринбурга) наверняка знали многие. И далеко не с лучшей стороны. Потому что натерпелись от них.
Кто они? Старшему – 27 лет, младшему – 20. У всех очень много общего. Например, каждый из них, несмотря на обилие жизненных сил, не спешил устроиться на работу. И грызть «гранит наук» их тоже не тянуло. У всех – богатое криминальное прошлое. Хотя правосудие Камышлова буквально из кожи вон лезло, чтобы их сурово не карать, то есть дать возможность одуматься, исправиться, взяться за ум, вступить на тропу праведной жизни. Что из этого получилось? Судите сами.
Шалагин Евгений Вадимович (средний по возрасту) уже был судим по статье (вымогательство). Несмотря на максимальный срок (согласно статье) в восемь лет, он получил лишь два года.
Беркутов Андрей Михайлович (старший по возрасту) впервые оказался на скамье подсудимых за хулиганство, исполнение приговора было отсрочено. Но не прошло и года, как отсрочка по приговору была отменена и юношу отправили в места лишения свободы. Вернулся из колонии в Камышлов, на родину любимую свою, а, спустя полтора года, снова на скамье подсудимых, но теперь уже за грабеж, но был приговорен лишь к трем годам лишения свободы.
Ломов Александр Васильевич (младший по возрасту), когда ему стукнуло восемнадцать, был судим за уклонение от службы в армии. Его приговорили к двум годам пиления свободы, но условно, с двухгодичным испытательным сроком. Был освобожден от наказания досрочно, по амнистии. Через несколько месяцев за хулиганство приговорили к двум годам лишения свободы. Наказание не успел отбыть, потому что…
Ни один из трех парней не может жаловаться на суровость правосудия. Однако каждый из потерпевших, проходивших по их многочисленным делам, имеет полное основание говорить о неоправданном гуманизме к правонарушителям. Хотя государство было щедро на милость «к падшим», но, как говорится, не в коня корм.
Итог такой: к большому числу прежних жертв их бурной жизни прибавились другие, причем, немалым числом.
Росли, мужали, совершенствовали свое мастерство от преступления к преступлению: если поначалу они выглядели желторотыми птенцами, а их делишки всего лишь забавами юнцов, то потом, спустя буквально несколько лет, они превратились в профессионалов. Прежние шалунишки стали разбойниками. И доказать их участие в последующих преступлениях было очень даже не просто следователям Камышлова. Да и правосудию, так мне кажется, было на сей раз совсем нелегко.
Считаю все-таки необходимым рассказать, чем же занимались эти парни на сей раз.
27 апреля. Ломов заглянул к О. О. Николаевой. Как бы по-свойски. Потому что его в этой семье знали. Поговорил парень
