закрыла за собой дверь и отстегнула Шерхана.
«Отдыхай, милый, пока твоя хозяйка пойдет на лечение. Потом в столовую на ужин, в бассейн с минеральной водой – и весь вечер мы будем рядом! Не беспокойся, я принесу тебе поесть. Будь умницей, сиди тихо и не скули! Сейчас только приму душ и переоденусь!» Яна направилась в одну из двух больших комнат, которые именовались спальнями. В каждой из них находились две тумбочки, двуспальная кровать, шкаф, телевизор и маленький диванчик. Яна с Шерханом заняли комнату с золотыми обоями на стенах. Вторая комната не эксплуатировалась Яной, она была темнее первой и окнами выходила на здание администрации. Спальня, которую облюбовала Яна, имела огромные окна в пол, стоя у которых, можно видеть террасу с петуниями, березы и дорожки, ведущие к беседкам, бару и столовой. Яна постояла у окна, поправила занавески и, вспомнив, зачем входила в комнату, полезла в свою дорожную сумку, чтобы отыскать в ней купальник и два целлофановых пакета. Приняв душ, Яна вышла из комнаты и направилась в кухню. Летний домик был оборудован таким образом, что при желании столовую можно было не посещать, а готовить пищу прямо в домике. В кухне имелся весь необходимый инвентарь, включая сковороды, кастрюли, ложки и тарелочки. Возле посудомоечной машины водружался старенький мангал на случай летних посиделок с шашлыками и хорошим красным вином. Яна набрала миску воды для Шерхана и вышла из домика. Пес остался ждать ее у двери, расположившись на коврике в прихожей.
После всех процедур, призванных вернуть Яниной спине привычное здоровое состояние, девушка приковыляла в столовую, придерживая спину рукой, и плюхнулась на мягкий стул. Из-за лечебных манипуляций спина почему-то разболелась еще сильнее. Поэтому Яна начала сомневалась в необходимости продолжения лечения, но бассейн все же решила посетить, чтобы не обижать Павла Олеговича, который заботливо назначил ей не только процедуры, но еще и четырехразовое питание в столовой. На ужин подавали тефтели, картофельное пюре, солянку и булочки с корицей. Яна сидела, не решаясь приступить к трапезе, потому что помнила грустные глаза Шерхана, который остался голодным ждать ее в летнем домике.
– Добрый вечер, Яночка! – хором поздоровались две ветхие старушки, присаживаясь за стол и расстилая бумажные салфетки на своих сухих коленях. Вслед за ними к столику подошел важный мужчина и со словами: «Приятного вам!» жадно набросился на еду.
– Что же вы совсем не едите ничего? – поинтересовался он у Яны, откусывая огромный кусок белого хлеба. – А, понимаю, полностью с вами согласен, еда здесь совершенно пресная, я никогда такой не наедаюсь, – и потянулся за перечницей и солонкой, – скверная еда!
– Как вам не стыдно?! – запротестовали старушки. – Да разве можно такое говорить на продукты?!
Мужчина хмыкнул себе под нос, но ничего не ответил, не желая вступать
