атаки. На следующий день немцы, сумевшие продвинуться на восемь километров вглубь нашей территории, были вытеснены контрударами наших войск. В итоге враг был остановлен. Уже 9 июля гитлеровские войска были вынуждены перейти к обороне. В это же время в полосе действия Воронежского фронта немцы попытались с помощью упорного наступления разгромить 21-ю и 64-ю армии, которыми командовали генерал-лейтенант Н. И. Крылов и генерал-полковник М. С. Шумилов соответственно[68]. Гитлеровцам удалось прорвать наш фронт в глубину на 38 километров в районе Обояни, но развить свое наступление им не удалось. Они вновь уперлись в хорошо организованный фронт наших армий. В итоге 9 июля они были тоже вынуждены обороняться от наших войск теперь уже в районе Обояни. Таким образом, к этому времени все вражеские группировки перешли от наступления к обороне по всей ширине сложившегося фронта.
В истории Курской битвы был один замечательный момент, который выделяет ее из остальных. Обычно начало наступления определяла Ставка. В данном случае все было наоборот. В ночь на 5 июля разведчики 45-й Сивашской стрелковой дивизии захватили в плен немецкого сапера, который назвал день и час немецкого наступления – 5 июля в три часа по берлинскому времени[69]. Это стало известно за два часа до вражеского наступления. Оценив ситуацию, командующий Центральным фронтом генерал армии К. К. Рокоссовский приказал за сорок минут до обозначенного времени провести артиллерийский обстрел вражеских позиций. Через два часа артобстрел был повторен. Тем не менее, на этом участке немцы стали теснить ряды Сивашской дивизии. Она потеряла две трети своих огневых средств, а немецкие «тигры» пошли в прорыв.
Чтобы остановить врага командир батареи 45-мм орудий 231-го стрелкового полка капитан И. А. Свертилов предпринял следующее[70]. Увидев движущиеся на его батарею вражеские танки, он долго не открывал огонь, чтобы тем самым не обнаружить себя раньше времени. Только когда танки врага приблизились на дальность прямого выстрела, батарея открыла огонь, прежде всего по гитлеровской пехоте, которая шла за бронемашинами. Вскоре командир полка Ф. Я. Маковецкий приказал перенести огонь на танки. Первым по ним ударила артбатарея, которой командовал капитан К. Ануфриев. А в это же время обе наши батареи бомбили гитлеровские бомбардировщики. Шло ожесточенное сражение на земле и в воздухе.
Артиллеристы несли большие потери. У орудий оставалось по два-три человека. Но бойцы стояли до последнего, даже те, кто был ранен. В результате враг дрогнул, и отступил на свои позиции. После короткой передышки немцы перегруппировались и пошли в очередную атаку. Вновь разгорелся жестокий бой. Но мастерство наших артиллеристов и минометчиков заставило врага вновь отступить. Вся последующая неделя боев также ничего не принесла гитлеровцам кроме новых потерь. Но и батарея капитана Свертилова тоже потеряла две трети личного состава, полегла почти вся рота бронебойщиков старшего
Там же. – С. 199.
Там же. – С. 21.
