девушку… «Вот это я понимаю… Магия в действии…» – размышляла Кирочка, обречённо припав спиной к колонне и обиженно сопя носом. – «Ведьма. Подлая ведьма! Всё вышло потому, что она его околдовала… И я сама никогда так не смогу. Мне это попросту не дано… Вот бы обладать такой властью над мужчинами…»
Стоя у колонны, Кирочка смотрела на подругу как бы со стороны, выхватывая взглядом разные мимолётные подробности, качание волос, блеск знакомых стареньких часов на руке; и вдруг ей с невероятной ясностью представилось, что она видит эту рыженькую круглолицую простушку впервые и их никогда ничто не связывало. Ощущение пришлось Кирочке по вкусу. «Ненавижу… Вот бы вообще забыть, что она есть на свете. И никогда не вспоминать…» – подумала девушка с каким-то злобным восторгом.
Делая вид, что ничего не произошло, Кирочка вернулась за столик. Нетта и молодой человек продолжали болтать и смеяться чему-то так, как будто вовсе не замечали её присутствия.
Скучая, Кира взяла маленькую, с двумя зубцами, вилочку и принялась за последний сиротливо стоящий в сторонке десерт – шоколадный мусс со сливками и компотной вишенкой наверху. Что ещё делать? Если никто всё равно не обращает на неё внимания, почему бы не подкрепиться?
– Ну что, осилишь? – насмешливо спросила Нетта, неожиданно повернувшись к ней. Юноша улыбнулся.
Видимо, они оба уже находили её забавной.
Кирочка почувствовала, что краснеет от ярости и унижения. Это уже никак невозможно было стерпеть. Она поднялась, взяла свою сумочку и, никому не сказав ни слова, направилась к выходу из кафе. Проходя между столиками, она старалась идти медленно, прямо, высоко держа голову – сохранять достоинство.
Но, едва оказавшись на улице, она побежала. Кирочка с детства привыкла превращать избыток чувств в движение. Бег всегда помогал ей успокоиться.
Она бежала, не видя ничего, кроме серой ленты асфальта под ногами, неслась как в детстве, сердито ударяя подошвами землю, не глядя вперёд.
– Ну, ведьма! Вот увидишь ещё у меня! Коротышка! Уродина! Посмотрим! Я покажу тебе! Стану такой красавицей, что тебе и не снилось! Мужчины с одного взгляда будут влюбляться в меня! – Кирочка брала дыхание, как в хоре, и продолжала свой монолог ненависти, – А тебя, шкура, я сдам охотникам! Теперь, клянусь, я найду их, даже если их в природе не существует! Я сама стану одной из них! Я хочу охотиться на ведьм, я хочу всех их перебить, чтобы ни одной не осталось! Ни единой…! Я ненавижу ведьм!
Повторяя это, как мантру, она бежала и бежала, прохожие глядели озадаченно, некоторые оборачивались; те, кого она задевала, бранились. Кирочка неслась без оглядки, марая пятнами злости нежную ткань весеннего дня, она спасалась от боли бегством, она страдала как в детстве, когда её махом лишили и леденца, и веры в людей, она мстила, отпуская в тонкое пространство Вселенной свои страшные слова…
И вдруг…
