захлестнула волна японских денег. Скачок цен оказался достаточным, чтобы вызвать следующий. В 1988 году более половины мирового аукционного товарооборота пришлось на долю японских покупателей. Банки начали принимать произведения искусства в качестве обеспечения кредитов. При оценке искусства устанавливались условные котировки, и закладывалось оно за выдуманные суммы. Когда в апреле 1990 года ослабел на Токий ской фондовой бирже индекс Никкей, лопнул и пузырь рынка искус ства. Уйма купленных за астрономические суммы художе ственных произведений сбывалась в бешеной спешке. Среди прочих и «Порт рет доктора Гаше» Винсента Ван Гога. Мировой сенсацией стало его приобретение на аукционе в 1990 году японским бизнесменом за 82,5 миллиона долларов. Но едва ли кто знает, что всего через несколько лет картина тайно поменяла владельца за четверть этой цены[39].
Аукционы осени 1990 года стали бойней для современного искусства. 6-го ноября на нью-йоркском аукционе Sotheby’s отправилась на плаху «Ан в испанском пейзаже» («Anh in a Spanish Landscape») Джулиана Шнабеля. В 1989 году эта большая работа была куплена в Лондоне одним канадцем за 225 тысяч долларов. Затем ее выставили на продажу в нью-йоркской галерее за 650 тысяч долларов. Покупателей нет. Наконец владелец передал картину Sotheby’s, и там ее оценили достаточно, с их точки зрения, низко: 350–450 тысяч долларов. Не поднялась ни одна рука. После мимолетного замешательства аукционист Джон Марион провозгласил новую цену: 210 тысяч долларов. Покупателей нет. Должно было пролиться еще больше крови. Картину Ротко, оцененную в 2,2 миллиона долларов, не купили и за 1,25 миллиона. Остались непроданными все выставленные Уорхолы. За Эрика Фишла, одного из самых ярких метеоров десятилетия, едва выпросили 300 тысяч долларов, половину начальной цены. 56 процентов выставленных на продажу работ не нашли покупателей. Остальные израненными покинули поле боя. Звезда аукциона, «Третья картина» («Third Time Painting») 1961 года Роберта Раушенберга ушла за 3,08 миллиона долларов, после того как запрашиваемая цена была снижена на миллион[40].
В ноябре 2005 года сетевая информационная служба Artprice.com сообщила из Нью-Йорка: цены на искусство поднялись выше, чем в 1990-м. Поднявшись в 2004 году на 18,5 процентов, в 2005-м аукционные цены взлетели на 34,5 процента. В мае 2006 они уже были на 56 процентов выше уровня лета 1990, когда спекулятивный пузырь достиг апогея[41]. Всего через несколько месяцев рынок искусства претерпел коллапс. Память коротка, воспоминания милосердны. И рынок полон молодыми покупателями, которые не помнят о черном дне 1990 года. Можно добавить, что тот, кто не помнит прошлого, проклят судьбой пережить его вновь.
Для тех, кто не потерял память, у Эдварда Долмана, директора аукционного дома Christie’s, есть добрая весть. Нынешний бум на художественном рынке покоится не на иррациональном поведении учреждений, а на рациональном выборе отдельных собирателей[42]. Правда в том, что сегодня вместо монолитных капиталов нескольких крупных предпринимателей из Японии,
In the eye of the investor. Economist, 22.2.2005; Sullivan, Aline: Investing in Art: You know what you like, but what is it worth? International Herald Tribune, 21.8.2004; Herchenröder, Christian: Kunstmärkte im Wandel. Vom Jahrzehnt des Umbruchs in die Gegenwart. Düsseldorf 2000, S. 28.
Hughes, Robert: The great massacre of 1990. Time Magazine, 3.12.1990.
Art Market Insight: Speculation in New York. Artprice.com, Mai 2006.
Year-End Review of Markets and Finance 2005. Wall Street Journal, 3.1.2006.
