ковер. На нем было выткано изображение бога или царя в человеческий рост. Фигура в шлеме и мантии по самые щиколотки четко вырисовывалась на фоне мощных крыльев, которые являлись символом божества. Внизу слева направо протянулась клинописная надпись на чужом языке, родственном языку Нанаи, и она мало-помалу разобрала ее.
Вот что она означала: «Я Кир, из рода Ахеменидов».
– Я Кир, из рода Ахеменидов, – в изумлении прошептала она и впилась глазами в изображение персидского царя.
В первый момент ей показалось, что она погружается в сон, в тот сон, который зовут вечным. Грудь сдавило. Она собралась позвать кого-нибудь, как вдруг в освещенном проеме двери на пол упала колеблющаяся тень идущего человека. Ею овладел еще больший страх, силы оставили ее.
Тень на полу комнаты росла, и теперь она явственно слышала шаги. Но вот тень остановилась. В дверях комнаты появилась фигура статного мужчины. При всем желании окликнуть его, узнать, где она находится, кто он, этот пришелец, и почему он смотрит на нее, Нанаи не могла выдавить из себя ни звука. На ее бледных щеках выступили красные пятна, когда она увидела опоясывающий незнакомца меч.
Устига тотчас заметил ее смятение и сказал:
– Я не сделаю тебе ничего дурного, не бойся.
Он произнес это на родном языке Нанаи, в котором она уловила персидский выговор.
– Где я? – отважилась спросить она, услышав звук человеческой речи.
Устига молчал.
– Кто ты? – спросила она и сделала попытку сесть на своем ложе.
И вновь Устига ничего не ответил, но приблизился к ее постели, чтобы помочь ей.
– Больно? – спросил он и осторожно потрогал повязку на ее плече.
Она поняла, что попала к персам, и потому ответила с оттенком презрительного высокомерия:
– В нашем роду не принято жаловаться на боль от раны мечом.
– В таком случае честь вашему роду, – улыбнулся он, – ты в самом деле вела себя мужественно, когда я врачевал твое плечо. Ты не издала даже стона. Может быть, еще и потому, что была без сознания. Ты потеряла сознание и упала, когда тебя задела одна из моих стрел. Из этого я могу заключить, что представители вашего рода чувствительны не к мечу, а к стрелам.
В его словах угадывалась насмешка, но она не обратила на это внимания. Гораздо больше ее занимало то, что ей открыл незнакомец. Значит, перед нею тот самый человек, который поразил отравленной стрелой жреца и тем спас ей жизнь.
– Так это тебе я обязана своей жизнью? – сказала она. – Я постараюсь, чтобы мой отец по достоинству вознаградил тебя. У нас в доме есть золотая цепь, пожалованная мне царем Валтасаром. Стоимость ее велика, и она будет тебе достойной наградой.
– Твой род умеет быть благодарным и великодушным, но мне не нужны такие награды. Будь моя воля, я предпочел бы другое.
И он скользнул мягким взглядом по ее лицу.
Нанаи истолковала это по-своему и
