Свой голос мы слышим не столько со стороны, извне, сколько изнутри: его вибрации и колебания, рожденные телом, отдаются в нашей черепной коробке, из-за чего звук, который до нас доходит, кажется нам глубже и богаче, чем в реальности. Людей часто шокирует звучание собственного голоса, когда они слышат его в записи, и на то, чтобы связать свой голос с тем, который они услышали, требуется довольно много времени. Однако после того как они услышат свой голос в записи, звукозаписывающее оборудование может стать для них своего рода звуковым отражением, благодаря которому голос можно развить и преобразить – сделать сильным и соблазнительным. Точно так же мы преображаем свою внешность – волосы, кожу, зубы, – когда обращаемся за помощью к зеркалу. Кроме того, с помощью определенных техник записи и редактирования записанным голосом можно манипулировать – например умножать его, накладывать слоями, усиливать, что позволяет воплотить в жизнь самые невероятные вокальные фантазии.
У человеческого увлечения эхом и реверберацией, то есть процессом постепенного уменьшения интенсивности звука при его многократных отражениях, – длинная история, правда пока еще никем не записанная. Вероятно, пещеры Ласко и Альтамира были выбраны людьми эпохи палеолита не случайно, а отчасти потому, что в них необычайно сильное эхо.
Власть и голос
Упражнения на голос – это упражнения на власть. Владение голосом дает нам ощущение власти. Человеческие существа слишком долго пребывают в младенческом состоянии, и до тех пор, пока не наберут достаточную физическую мощь, голос остается той единственной реальной силой, с помощью которой они управляют миром и контролируют его. Так что мы рано узнаем, насколько сильно от нашего голоса зависят наше выживание и благополучие. Потом дети становятся взрослыми, и их младенческий плач порой превращается в дикие вопли диктаторов или оглушительные возгласы рок-звезд. Но голос бывает иногда очень убедителен, когда мы слышим вдохновенную речь харизматичного проповедника или нежный шепот любимого человека: от такого голоса кружится голова, и мы ему охотно подчиняемся. Иногда мы способны ощутить воздействие голоса так же реально, как физический контакт. И уверенность в том, что голосом можно приласкать или больно ударить, невольно подтверждается нашими жестами, которыми мы обычно сопровождаем наши слова: рубим воздух, гладим, разгоняем… Без жестов нам порой даже сложно обходиться в разговоре, нам кажется, что нас чего-то лишили.
Мы не только осуществляем власть посредством голоса, но и сами властвуем над ним. Голос становится могущественнее, когда мы подчиняем его своей воле, напрягая его, фрагментируя или искажая. Это невероятно, как часто наш голос начинает вредить сам себе: если мы разгневаны или взвинчены, голос может сорваться, сесть, сделаться сиплым, будто демонстрируя своим яростным самоистязанием желание (кто-то скажет, что это желание самого голоса) прямо воздействовать на мир и всех, кто в этом мире есть.
Оттого что мы ассоциируем голос с властью,
