повернула ручки, и в кабинет ворвался ветерок – теплый, правда, но все же дающий небольшую свежесть.
– Ольга Леонидовна, правильно? – обратился к ней Крячко.
– Да, Ольга Леонидовна Крюкова, – ответила за нее директриса и встала между ним и своей подчиненной.
– Стелла Эдуардовна, – предотвращая вмешательство директрисы в разговор, сказал Стас, – вы пока подготовьте мне списки учеников класса, в котором учится Вероника Крайнова. С адресами и телефонами.
– Это еще зачем? – нахмурилась Макарова.
– Пожалуйста, делайте, что вам говорят, – с нажимом проговорил он.
Директриса поджала губы. Поручение ей явно не понравилось, равно как и то, что ей приходится подчиняться постороннему человеку в стенах, в которых она ощущала себя полноправной хозяйкой. А еще ей явно не хотелось оставлять Крячко наедине с учительницей. Но Станислав молча смотрел ей в лицо, пока Стелла Эдуардовна, повернувшись на высоких шпильках, не вышла из кабинета. Ему вдруг показалось, что Ольга Леонидовна подавила коротенький вздох облегчения.
– Итак, Ольга Леонидовна, давайте по порядку, – приступил он к делу. – Чтобы мне не прерывать вас постоянно вопросами, сразу скажу, какие моменты меня интересуют. А – во сколько началась консультация, б – кто на ней присутствовал, в – во сколько закончилась, г – когда ушла Вероника Крайнова и с кем, а также, в каком она была настроении. Задача ясна?
– Да, конечно, – кивнула в ответ Крюкова.
По ее словам, консультация началась ровно в девять часов, все ученики к этому времени были уже на месте, только Лена Богданова опоздала на десять минут, потому что проспала, но с ней это часто бывает. Длилась консультация два учебных часа, то есть по сорок пять минут, закончилась в половине одиннадцатого, после чего все ученики благополучно покинули школу, равно как и она сама. Вероника Крайнова на консультации сидела вместе с Идой Андроникян, однако в середине занятия отпросилась выйти. На этом месте Ольга Леонидовна прервала свой рассказ и стала очень внимательно рассматривать свои белые босоножки на тонких ремешках. Крячко вполне понимал причину и сам задал наводящий вопрос:
– Куда она отпросилась?
– Просто… Просто подышать воздухом. Ей было душно, и я ее отпустила. Понимаете, у Ники здоровье не слишком крепкое, ей уже становилось плохо раньше, и я не могла допустить, чтобы девочка потеряла сознание на уроке! – с жаром принялась оправдываться Крюкова.
– А если бы она потеряла сознание в туалете? – хмуро спросил Крячко, мысленно спроецировавший ситуацию на собственную дочь.
– Но… Но я не могла отправиться с ней! Я же вела занятие! – воскликнула Ольга Леонидовна.
– Но вы могли отправить кого-нибудь сопровождать ее.
– А я и отправила! Иду Андроникян!
– И когда Вероника вернулась в класс?
– Она… Она больше не вернулась, – промямлила Ольга Леонидовна.
– То есть
