Лени-и-ин такой молодой, и юный Октябрь впереди!.. – пропел вдруг старик сиплым фальцетом.
– Вас зовут Ленин? – испуганно пискнула Ксюша, единственная оставшаяся в противогазе.
– Ленин умер, – ответил старик неожиданно спокойным голосом. – И мы тоже умрем. Все. Совсем скоро.
Он снова надолго замолчал, изучая при этом взглядом ребят.
Стасу быстро надоели эти бессловесные гляделки, и он принялся рассматривать помещение: бетонная, метра три на четыре, коробка с голыми стенами, под потолком такая же, что и у входа, тусклая лампочка в решетчатом проволочном «абажуре» – ничего интересного… Возле одной стены стоял грубо сколоченный стол с широкой деревянной скамьей вдоль него. На столе – полулитровая бутылка, заполненная на две трети прозрачной жидкостью, металлическая, с отбитой эмалью, грязная донельзя кружка, бурые куски чего-то весьма на вид не аппетитного. Еще одну стену от пола до потолка закрывали стеллажи, заваленные разнообразным хламом – при плохом освещении и не разглядеть, чем именно. Там же – пара широких вертикальных ячеек. В одной висело темно-серое тряпье – вероятно, какая-то одежда. Вторую занимали два костюма химзащиты – таких же, что были на старике.
– Вы тут не один? – внутренне напрягаясь, спросил Стас и кивнул на костюмы.
Сава поймал взгляд друга и задал вопрос вслед за Стасом:
– Где остальные?
Старик опять не ответил, а друзья продолжили обшаривать глазами помещение. Если тут жили еще люди, и если они были не такими старыми, как этот неразговорчивый незнакомец, то дело могло принять весьма тревожный оборот. Однако в помещении никого больше видно не было. Зато там имелись, кроме входной, еще три двери, правда, вполне обычные, деревянные, выкрашенные когда-то очень давно белой краской, от которой остались теперь только лохмотья.
– Что там? – снова спросил Савелий, указав на двери. Голос его стал при этом более требовательным и жестким. – Там есть еще люди?
– Люди встречаются, люди влюбляются, женятся-я-ааа, – снова засипел фальцетом старик. – Мне не везет в этом так, что просто беда-а-ааа…
– Хватит паясничать! – сдернув наконец с лица маску, крикнула Ксюша. – Вас же по-человечески спрашивают. Стыдно должно быть. Пожилой человек, а так себя ведете!
– А вам не стыдно? – внезапно набычился старик. – Вломились в мой дом, устроили допрос… Вы сами сперва скажите: кто такие да откуда?
– Оттуда, – буркнул Савелий.
Стас же, пытаясь смягчить ситуацию, уже более дружелюбно ответил:
– Мы из Коломенского. Идем в город. Мы просто хотим узнать, что там и как. Надеемся встретить людей и…
– Нет там никакого города, – резко оборвал его старик. – И людей никаких нет. Ничего больше нет, и не будет.
– Да как же нет, если… – начала было говорить Ксения, но замолчала вдруг, понимая, что никаких внятных
