буханка хлеба и веточка с ягодами рябины. Тушенку с хлебом он небрежно положил на самодельный стол, а ветку, подойдя к Лиде, быстро сунул в руку, после чего без слов вышел. Мать, увидев такую сцену, устроила девушке скандал.
– Это с чего вдруг этот фашист тебе такие подношения делает? – сквозь зубы, чтобы не было слышно за пределами хлипкого сарая, процедила она. – Ты что, с этим подонком роман крутишь?
После этого она ударила Лиду по спине серым полотенцем, которое держала в руках.
– Ты же комсомолка! – добавила мать. – Отвечай немедленно!
Лида растерялась. Нет, не от потока претензий матери, а от того, что Карл подарил ей ветку рябины. Она посчитала это символом того, что решение было принято и ее включили в группу. По ее мнению, красная рябина символично говорила о цвете флага, с которым бойцы шли в бой. Поэтому, как объяснить матери все то, что произошло, она не знала. Сказать правду Лида не могла, заранее понимая, как отреагирует мать. А быстро придумать какое-то более или менее приемлемое объяснение не получалось.
– Я не знаю, что тебе сказать! Я не понимаю, зачем он это сделал!
– Лидка, смотри мне в глаза! Я еще раз спрашиваю, что хочет от тебя этот ирод?!
– Да не знаю я! Отстань от меня! Ты что, хочешь, чтоб я придумала какую-нибудь глупость и тебе сказала?
– Нет! Глупость мне не нужна! – опешила мать. – Мне нужна правда!
– А правда такова, что я не знаю! – отрезала Лида и, резко замолчав, легла на топчан, служивший кроватью, лицом к стенке.
Мать демонстративно повздыхала, но было слышно, как она быстро пытается спрятать тушенку и хлеб в небольшой стог сена, который специально держала для обновления подстилки на лежаках.
Утром, когда солнце только-только стало озарять землю, Лида проснулась в приподнятом настроении. Чувство сопричастности к чему-то важному не покидало ее с самого вечера, когда она увидела Карла. Поднявшись с топчана, девушка тихонько вышла из сарая и направилась к горе, где надеялась встретить Алексея. Но, подходя к тому месту, где они разговаривали, Лида увидела Карла, сидящего на камне. При виде него у Лиды вновь появились эти два диаметрально противоположных чувства. Справившись со своими эмоциями, она подошла к немцу и, пристально посмотрев на него, спросила:
– Я правильно вчера поняла твою ветку рябины?
– Не знаю… наверно! – глядя ей в глаза, ответил Карл.
– Так меня берут в подпольщики? – переспросила Лида.
– Алексей сказал, что берут!
– А ты чего здесь делаешь?
– Тебя жду! – ответил Карл и опустил глаза.
– Зачем? – удивилась девушка, хотя этот ответ ей в душе нравился.
– Хочу с тобой поговорить!
– И, о чем же нам следует поговорить? – стараясь
