style="font-size:15px;"> Санек свел его с россиянами и, чувствуя что к рукам его будто начинает липнуть невидимая грязь, вернулся на свои производства.
В итоге, через год зарплаты на предприятиях выросли и выпуск продукции увеличился, в среднем, в десять раз. Рабочие встречали его с приветливыми, радостными улыбками.
Приятно было сознавать, что смог создать островок радости, достатка для этих людей.
Прибыль его была маленькой, но стабильной. Теперь можно было остановиться, оглянуться, спросить себя: в чем смысл всей суеты этой?
Внутренняя неудовлетворенность все чаще шепотом безмолвия напоминала, что давно пора оттолкнуться от внешнего мира и обратиться к себе. Звала искать жизнь в духовной плоскости и к воссоединению с чем-то более важным, чем ежедневные повторы многообразия.
Постоянная гонка за приобретением новой вещи, льстивые вскрики, разговоры – хвальба, смех, гром музыки, касания извивающихся тел, пестрота красок, минутная сладость поцелуев и еда, питье, выпивка.
Вроде бы, постоянная новизна и смена окружения радовали в миг соприкосновения, но не было внутреннего удовлетворения собой. Он чувствовал, что надо остановиться и оценить происходящее…
Чувствовал, но новые привычки и внешнее крепко удерживали его в устоявшихся рамках, как в оковах. Каждую минуту напоминали о важности этой суеты, укрепляемой мнением большинства.
«Вот-вот, я закончу еще только это дело и тогда задумаюсь, решу», – говорил Александр себе, но снова появлялось неотложное задание.
Остановка, опять, откладывалась.
Успех, затем новый успех и снова встречи, разговоры, документы, подписи, деньги, гульба-разрядка…
Как благостное знамение он принял приглашение на учебу, шестимесячные курсы. Дал согласие.
Познай себя…
Вскоре пришел день отъезда в Москву и Сашок передал весь бизнес в управление ставшему ему настоящим другом скромному, умному и образованному Павлику Морозовой-Страздиньшу. Передал другу, с высшим образованием юристу, еврею, взявшему фамилию титульной нации, компанейскому парню, бывшему секретарю комсомола. Их взгляды и отношение к жизненным ценностям совпадали.
«Повезло мне, что есть на кого оставить дела», – с радостью отметил про себя Александр..
Знакомые торгаши поступок Санька – передачу всех активов, с правом подписи, другу – не поняли, но промолчали.
Он, увидев недоуменный молчаливый вопрос в их глазах, рассмеялся весело:
Вы что, ребята?
Мы с ним, ведь, друзья!
Друг – это наше, твое и мое продолженье.
Я и друг – это одно.
Полагаюсь я на него, как на себя.
В разведку на фронте пойду
И знать буду, что сзади меня
Прикрывает такой же как я.
Так же спереди я нас
Сердцем,
