упало. Продуктовые магазины в Москве стояли с пустыми полками, по просторным залам слонялись ничем не занятые продавщицы. Реально продукты можно было купить на рынке, туда же приезжали машины с молочных комбинатов и торговали прямо из кузовов. Иногда с похожих машин можно было купить мясные продукты. Потом появились первые коммерческие отделы в магазинах и коммерческие ларьки. Это была постсоветская аналогия с НЭПом. Ассортимент продаваемых в них продуктов был не слишком широким, но по существовавшим на ту пору меркам, экзотическим. Это были только продукты зарубежного производства, начиная от французских колбас и сыров, заканчивая тропическими фруктами и голландским печеньем. Все это было символом нереальной роскоши рядом с нашей обвалившейся действительностью.
Спустя пять месяцев после моего выхода на работу Валерий Михайлович взял меня в первую зарубежную командировку. Он встречался в Женеве с крупным производителем фармацевтических препаратов для возможности согласовать перспективы сотрудничества. Основным моментом было определение объемов поставок, которые соответствовали емкости тогдашнего рынка и возможность договориться с производителем по наилучшей цене. Моей функцией было переводить на переговорах с французского и обратно, записывать основные итоги в протокол и печатать документы для предварительного согласования. Мой шеф очень хорошо говорил по-английски, за ужином с нашими партнерами он разговаривал и шутил с ними без переводчика.
Я, помимо перевода, мало говорила, в основном слушала. К счастью, и внимание на мне особенно не сосредотачивали. За четыре дня нашей поездки мы смогли посетить два фармацевтических предприятия и познакомиться с их работой. Для меня это было очень интересно, я старалась как можно лучше запомнить все, что нам рассказывали. В свободное время мне дали возможность осмотреть Женеву, несколько раз погулять по городу и по магазинам. Я с радостью фотографировала улицы, достопримечательности города, и время от времени просила прохожих сфотографировать меня на фоне какого-либо памятника или красивого здания. Женева особенный город в Европе, именно сюда бежали в свое время протестанты из других стран, чтобы укрыться от преследований священничества католической церкви. А несколько веков спустя здесь наши будущие революционеры сформировали планы по социальному переустройству России. Эти обстоятельства не мешали самому городу жить трудолюбивой, благополучной и размеренной жизнью. Такая глубокая философия – беречь как зеницу ока свою устойчивость и благополучие, позволяя другим смотреть на мир иначе при условии, что они соблюдают обязательные требования к своей жизни здесь. Со временем, побывав по работе в очень многих местах, я поняла, что такое качество присуще и другим городам в Европе, особенно столицам, но каждый раз это выглядело очень индивидуально.
После моей командировки работа в нашем
