опросите персонал – кто приезжал к покойному в гости, с кем он общался и так далее.
– Войдите, – пригласил нелюбезный голос, и Мирошкин протиснулся в тесный коридор.
Пока было не очень ясно, какая манера лучше подойдет для разговора с Агнессой Барановской.
Дочь знаменитого композитора с таким необычным красивым именем должна была, на его взгляд, выглядеть иначе. Ладно, пусть не красавица, но это просто пугало какое-то.
– Что, не нравлюсь? – Барановская как будто читала его мысли. – Да, не Брижит Бардо. В моей жизни все как в сказке. В злой сказке. – Она криво усмехнулась и подняла голову от своих бумаг. – Отец был талантлив, мать красива, а я лицом пошла в отца, а талантами – в мамочку. Получилась уродливая бездарность.
От такой откровенности Мирошкин растерялся.
– Но все это давно не важно. – Барановская закурила. – Так что вы хотели?
Капитан откашлялся.
– Мне стало известно, что ваш брат был владельцем весьма ценной коллекции произведений искусства.
– В некотором роде.
– Не понял.
– После смерти отца коллекция действительно продолжала храниться в квартире, где жили Лариса с Владом. Лариса – это вторая жена отца, – с кислой миной пояснила Барановская. – Фактически коллекция принадлежит всей семье – мне, Владиславу и Леониду в равных долях. Так что да, Владу она тоже принадлежала. Одна из лучших частных коллекций в Петербурге. На момент гибели отца – одна из лучших в стране.
– Теперь, после смерти Владислава Юрьевича, его доля перейдет в вашу собственность?
– Вероятно. Или будет поделена между мною и Леней. Если, конечно, Влад не завещал ее какому-нибудь музею. – Барановская равнодушно выпустила дым. – Поймите, мне сорок девять лет. Большая и лучшая часть жизни позади. Перевезти картины в собственную квартиру и любоваться ими зимними вечерами – такая перспектива меня занимает мало.
– Кого еще интересовала ваша коллекция? Может быть, не вся, а отдельные работы?
– Понятия не имею. – Она пожала плечами.
– У кого-нибудь есть полная опись собрания?
– У нашего поверенного. Юридическая фирма «Кони и сыновья» вела дела нашей семьи с конца XIX века. В советское время она, понятно, так не называлась, но нашими делами занимались постоянные нотариусы, адвокаты, юрисконсульты. У отца был свой каталог, подозреваю, что Влад его бережно хранит. Кажется, у меня тоже был экземпляр – нужно поискать в городской квартире.
– Хорошо, к этому вопросу мы еще вернемся. – Мирошкин сделал пометку в блокноте. – Скажите, были ли у вашего брата недоброжелатели или завистники? Вы понимаете, к чему я веду.
– Да здесь за каждым кустом по завистнику и недоброжелателю! – зло усмехнулась Барановская. – Взгляните в окно. Видите этих милых старушек? Их мужья – заклятые враги. Сейчас они в городе бьются за место завкафедрой. Три года назад один завалил на экзамене
