конечно, еще бы! – ответила на это женщина. – Но Ричард Эбернети умер, не так ли? Поэтому, на мой взгляд, тебе совершенно ни к чему заниматься делами, которые тебя не касаются, и подхватывать смертельную простуду в этих продуваемых всеми ветрами железнодорожных вагонах. Да еще это убийство! Не могу понять, почему они вообще за тобой послали?
– Они связались со мной, потому что нашли в доме убитой письмо, подписанное мною, в котором я сообщаю Коре подробности организации похорон.
– Похороны! Просто одни за другими… и это напомнило мне кое о чем. Звонил еще один из твоих драгоценных Эбернети – по-моему, он назвался Тимоти. Звонил откуда-то из Йоркшира – и хотел поговорить о похоронах! Обещался перезвонить.
Звонок мистеру Энтвислу раздался вечером. Сняв трубку, адвокат услышал голос Мод Эбернети:
– Слава богу, что я наконец-то до вас дозвонилась! Тимоти просто в ужасном состоянии. Эти новости о Коре просто чрезвычайно его расстроили.
– Ну, это вполне понятно, – ответил Энтвисл.
– Что вы сказали?
– Я сказал, что это вполне понятно.
– Наверное… – В голосе Мод прозвучало сомнение. – Вы что, хотите сказать, что это действительно было убийство?
(«Но ведь его же убили, нет?» – сказала тогда Кора. Правда, на этот раз ответ не вызывал у юриста никакого сомнения.)
– Да, это было убийство, – подтвердил Энтвисл.
– Тесаком? Как пишут в газетах?
– Да.
– Мне кажется совершенно невероятным, – сказала его собеседница, – что сестра Тимоти, его родная сестра, убита топором!
Мистеру Энтвислу это казалось не менее невероятным. Жизнь Тимоти была настолько далека от любого насилия, что создавалось впечатление, будто даже его родственники были от него застрахованы.
– К сожалению, приходится мириться с фактами, – мягко сказал адвокат.
– Я очень беспокоюсь за Тимоти. Все это так плохо на нем сказывается! Сейчас я уложила его в постель, но он настаивает на том, чтобы я уговорила вас приехать. Он задает десятки вопросов – будет ли досудебное расследование, кто должен на нем присутствовать, как быстро после этого и где можно похоронить несчастную Кору, и какие для этого есть деньги, и говорила ли Кора кому-нибудь о своем желании быть кремированной или… и оставила ли она завещание…
Мистер Энтвисл прервал миссис Эбернети, прежде чем перечень вопросов не стал слишком длинным:
– Завещание есть, и в соответствии с ним Тимоти является ее душеприказчиком.
– Боже, боюсь, что Тимоти это будет просто не под силу…
– Наша компания выполнит все необходимые формальности. Завещание очень простое: она оставила эскизы и аметистовую брошь своей компаньонке, мисс Гилкрист, а все остальное – Сьюзан.
– Сьюзан? А почему именно Сьюзан, хотела бы я спросить? Сомневаюсь, чтобы она когда-нибудь
