style="font-size:15px;"> Сам миг падения Николас проглядел – он как раз читал о рейде пирата Моргана на Маракайбо. Услышал донесшееся с нескольких разных сторон приглушенное «ах!», тетин вскрик. Поднял глаза и обмер, увидев столб брызг и пустое раскачивающееся сиденье.
В течение полуминуты, пока выяснилось, что старушка цела, вокруг царило напряженное молчание. Кто-то приподнялся с шезлонга, кто-то даже вскочил, но в общем все вели себя с безукоризненной сдержанностью. Русские бы заорали, кинулись к бассейну, здесь же никто не тронулся с места. Не из безразличия, а чтобы не мешать специалистам: прислуга лучше знает, что и как нужно делать в подобном случае. Орал и размахивал руками только какой-то дядечка в не по-английски пестрых плавках. Потом, когда стало ясно, что все в порядке, Николасова соседка со снисходительной улыбкой сказала про крикуна: «Australian, isn’t he».[14] Выговор у эмоционального джентльмена действительно был антиподный.
Зато Синтия проявила себя настоящей англичанкой. Когда перепуганные матросы выудили ее из воды, она сказала лишь: «Полагаю, сегодня я плавать не буду». И бледный от потрясения Ника укатил ее под одобрительные взгляды и сочувственные комментарии публики.
Однако в коридоре, вдали от посторонних глаз, тетя дала-таки волю чувствам.
– О, мой Бог, – слабым голосом сказала она. – Я чуть не погибла. Когда я падала из этой чертовой люльки, чуть не лопнула от злости. Думала: «Как некрасиво со стороны Всевышнего! Угробить меня накануне главного приключения всей моей жизни! Просто нечестно!»
– Вы все это подумали, пока падали с двух метров? – спросил Ника – безо всякой подначки. Он знал по опыту, что в миг опасности мысль многократно ускоряется. – Однако вы не совсем справедливы к Господу. Если вы считаете плавание по океану главным приключением вашей жизни, то оно уже близится к концу. Завтра Мартиника.
– При чем тут плавание! – фыркнула Синтия, но это интригующее замечание Николас пропустил мимо ушей. Он еще не совсем оправился от шока.
– Как же вы меня испугали, – пробормотал он. – Я подумал…
– Что старуха свернет себе шею и ты унаследуешь Борсхед-хаус? – подхватила тетушка. Он хотел возмутиться, но она махнула: молчи, не перебивай. – Нет, мой милый, Борсхед-хаус ты бы, конечно, унаследовал, но ты даже не представляешь, чего бы ты лишился! Какой ужас! Я могла погибнуть, не открыв тебе тайны!
Николай Александрович заморгал.
– Тайны? Какой тайны?
Мисс Борсхед вздохнула.
– Не хотела говорить, пока не прибудем на Мартинику, но после сегодняшнего происшествия просто обязана ввести тебя в курс дела. Неужели ты подумал, что я притащила тебя на этот дурацкий пароход, только чтобы ты катал меня по палубе?
– А… разве нет?
– У меня самоходное кресло, – с достоинством заметила она. – Нет, мой мальчик. Ты мне понадобился не в качестве
А, он австралиец (
