сентября (26 августа) – Адриан Никомидийский, мученик, Адриан Ондрусовский, мученик.
След имени в истории. Адриян Николаев – космонавт, в 1962 г. принимавший участие в первом парном космическом полете на «Востоке-3», с именем которого связана забавная история, рассказанная его партнером по экспедиции Поповичем. Нередко в прессе проскальзывают сообщения о розыгрышах, которые устраиваются космонавтами на орбите по большей части из-за скуки или для снятия напряжения. Вероятно, руководствуясь именно этими мотивами, Николаев и решил подшутить над товарищем, когда проводился первый за всю историю космонавтики эксперимент по парению в невесомости. Первым отстегнувшись, Николаев немного поплавал по кабине, после чего наступила очередь его товарища.
– А что надо делать? – растерянно спросил Попович, выкарабкиваясь из кресла.
– Отталкивайся как можно сильнее, – посоветовал Адриян, пряча улыбку.
Вылетев из кресла, как пробка из-под шампанского, Попович врезался в противоположную стену, после чего поклялся непременно отомстить. Вскоре представился удобный случай: Николаев, скучавший в космосе по вобле, буквально завалил ЦУП просьбами прислать ее с очередным грузовым кораблем, однако кто-то что-то перепутал, и в результате долгожданная рыба по недоразумению оказалась в вещах Поповича. Попович воблу не очень-то и любил, однако из принципа он медленно, смакуя каждый кусочек, стал есть ее перед побледневшим товарищем, припомнив Адрияну Николаеву свое плавание в невесомости. Именно в этот момент, как рассказал впоследствии Попович журналистам, в космосе в первый раз и прозвучало крепкое русское словечко.
АЗАРИЙ
Значение и происхождение имени: в православных святцах Азария означает «помощь Божья» (евр.).
Энергетика и Карма имени: имя Азария наполнено энергией человеколюбия, однако в то же самое время оно несет на себе некий отпечаток отрыва от действительности. Азарий как бы поневоле начинает жить в иллюзорном мире своих фантазий. Увы, реальный мир далек от совершенства, и потому Азарий со своим идеализмом рискует испытать много разочарований. Любя людей вообще, он порою склонен мучительно переживать человеческое несовершенство, как чужое, так и свое собственное. Бывает даже, что его разочарование в человеческой природе, достигнув некоей критической отметки, превратит Азария в мрачного циника, который будет находить успокоение, пряча боль за издевками над своими святынями.
Впрочем, вряд ли цинизм успеет пустить корни; скорее уж, истощив душу и нервную систему, разочарование толкнет Азария на религиозный путь. Возможно, он решит удалиться в монастырь, откуда любить людей гораздо легче, чем в реальной жизни.
Но вот в чем трудно отказать Азарию – так это в его искренности. Пусть он желает невозможного, но едва ли он станет лгать и изворачиваться. Кроме того, нет ничего плохого в поисках совершенства; главное только помнить, что люди на свете всякие нужны, что мир надо сначала
