style="font-size:15px;"> – В «Хилтоне».
– О, необыкновенно удобно! Это всего в нескольких ярдах от меня. Вы свободны сегодня вечером?
– Конечно, – сказал я.
– В таком случае я присоединюсь к вам, чтобы выпить мартини, через тридцать минут, и мы сможем решить, что будем делать дальше вечером.
– Хорошо. Где я вас увижу?
– Я приду к вам в номер, – просто ответила она. – Не терплю пить при людях, если только это не является необходимостью. Да… И пусть принесут немного этого великолепного сырного пирога с творогом и выпить, хорошо? – Она повесила трубку.
Я заказал в буфете несколько бутылок мартини и пирог с творогом, затем проверил с помощью зеркала, как смотрится мой профиль. Он был просто безупречен! Да, может быть, Дэнни умный, беспринципный, аморальный, однако у него ни малейшего следа тщеславия! Ну кому оно нужно, если вы и так безупречны?
Вежливый стук в дверь возвестил, что принесли заказ, и мне пришлось на время распрощаться с отражением в зеркале своей безупречной внешности. Мартини был приготовлен правильно – семь к одному, и я подумал – какому чудаку захочется закусывать его пирогом с творогом? Достопочтенная дура, вспомнил я, вероятно, с лошадиным лицом, в тяжелом твидовом костюме и с такими ногами, которым мог бы позавидовать профессиональный футболист.
Едва я так подумал, как раздался повелительный стук в дверь, – кстати, не прошло и получаса. На какое-то дикое мгновение, открыв дверь, я подумал, что это Букингемский дворец решил мне отомстить за то, что я заглядывал на его задворки, и вознамерился научить меня уважать все британское.
Прямо передо мной в ярко-красном, белом и синем стоял живой, дышавший полной грудью государственный британский флаг. Я не сразу сообразил, что мне делать – немедленно отдать честь или начать звать на помощь психиатра.
– Я польщена, – изрек флаг ужасным английским голосом, – на меня не всегда реагируют подобным образом.
Британский флаг на глазах медленно принял форму мини-платья, и я с радостью понял, что живое дыхание принадлежит тому, на ком оно надето. Беспорядочная копна рыжевато-русых кудрей обрамляла ее лоб и резко заканчивалась чуть ниже ушей. Лицо выглядело чрезвычайно задорным, несмотря на то, что единственное, что нарушало его классический облик, был вздернутый нос. Великолепные голубые, как фарфор Спода, глаза, выдающиеся скулы соответствовали всему аристократическому облику, а рот с чувственно выпяченной нижней губой представлял ярчайшую деталь в облике шлюхи, описанной еще Шекспиром.
Она была высокой, с округлыми формами и длинными, красивыми ногами. Ее груди, едва прикрытые патриотического цвета тканью, агрессивно выдавались вперед, а бедра обещали блаженный союз любому мужчине.
– Вот что меня восхищает в американцах, – просто сказала она, – они никогда не притворяются, когда испытывают желание! Большинство же моих соотечественников делают обычно вид, что они вас просто не замечают, а затем,
