встревожен тем, что я не удивилась:
– Тогда почему ты продолжаешь видеться с ней?
– Я и не продолжаю. На деле я избегаю ее как раз по этой причине. Но пару дней назад умерла наша мать.
Мэтт выглядит ошарашенным, рот раскрыт, глаза прищурены. Он сидит по струнке, как будто я только что сообщила ему, что луна оранжевая, а солнце белое. Либо так, либо он проглотил палку.
– Я приехала на похороны.
– Она просто умерла?
– Да, – наблюдаю за тем, как его мозг лихорадочно соображает, пытаясь прийти к какому-то умозаключению, как если бы я привела достойный аргумент в пользу того, что Земля плоская.
– Что такое? Ты выглядишь удивленным.
– Я действительно удивлен. Элли сказала, что ее родители умерли много лет назад. Если честно, теперь я вспоминаю… – говорит он и краснеет, почесывая затылок. – Она говорила, что и сестра ее тоже умерла.
Повисла тишина. Я качаю головой, я знаю, что он хочет взять свои слова обратно.
– Она соврала. Наша мать умерла пару дней назад. Мой отец еще жив, как, собственно, и я.
Он благодарен моей выдержке, и хватается за эту тему, чтобы продолжить беседу.
– Соболезную твоей утрате.
Мэтт протягивает ко мне руку, касаясь моей руки.
– Спасибо, но с тех пор как я приехала сюда, я все силюсь понять, что же это такое я потеряла. Я всегда надеялась, что однажды вернусь в родной дом и обрету в нем семью. Или хотя бы узнаю, почему меня отдали. Но уже не уверена, что хоть в чем-то здесь смогу разобраться. По твоим словам, моя сестра объявила меня мертвой пару лет назад. А что касается родителей, то для них я мертва еще дольше. С трех лет. Даже теперь мой отец так толком и не поговорил со мной.
Я кусаю губы и мой многострадальный палец. Начинает болеть бедро, и я пытаюсь разогреть его массажем.
– Благодаря им мне нечего терять, – говорю я, отстраняя свою руку от него.
– Не говори так, – говорит он и, снова дотягиваясь до моей руки, гладит мое запястье. – Они дали тебе многое. Твое красивое лицо, например.
Он улыбается, очень хочет все наладить. Как будто это он отобрал у меня мое прошлое и теперь обязан вернуть его обратно.
– Мэтт, они отдали меня и оставили Элли. Они никогда не хотели меня, и я уже никогда не стану желанным ребенком. – Снова убираю руку, переплетаю пальцы в замок и ставлю на них подбородок.
– Мне от них ничего не надо, ни от них, ни от кого-либо еще. Я только хочу знать, почему они меня отвергли.
Он возвращает руку на колени, пытаясь не подавать виду, что огорчен.
– Это не может быть правдой.
– Почему нет? – спрашиваю я, выпятив подбородок, как будто бы готовясь к рукопашной схватке.
– Потому что мы и есть наши родители, Айрини. Мы – то, какими нас делают они, своим присутствием или же отсутствием. Проходил ли хоть день, чтобы ты о них не думала? Готов поклясться, что нет. А когда они умирают, с ними умирает
