принял вызов, и обняв ее, прижал к себе и поцеловал.
Теперь они шли уже не под руку, а как она желала, обнявшись. «Это ничего не значит, когда темно», подумал Джуд. Поднявшись почти до половины высокой горы, они вдруг оба, словно по уговору, остановились и Джуд опять поцеловал ее. Наконец, они достигли вершины и тут он еще раз поцеловал Арабеллу.
Так они потихоньку подвигались к её дому. Джуд оставил свой коттедж в половине четвертого, намереваясь снова усесться за Новый Завет в половине шестого. Между тем было уже девять часов, когда, еще раз обнявшись с ней, он остановился перед крыльцом дома её отца.
Она просила его войти хоть на минутку, так как иначе покажется странным, что она гуляла вечером как будто одна. Он уступил и вошел за него. В комнате, кроме её родителей, находилось еще несколько соседей. Они все заговорили в поздравительном тоне и серьезно считали Джуда нареченным женихом Арабеллы.
Люди эти были не из его компании и Джуд почувствовал себя среди них не на своем месте. Он не рассчитывал на такую встречу; приятная послеобеденная прогулка с Арабеллой – вот все чего ему хотелось. Обменявшись несколькими словами с её мачихой, простой скромной безличной женщиной, и раскланявшись со всеми присутствующими, юноша с облегченным сердцем пустился в обратный путь.
Но скоро влияние Арабеллы вновь воцарилось в его душе. Он шел, чувствуя себя как-бы другим человеком со вчерашнего дня. Что ему теперь книги? Где его стремления, волновавшие его так пламенно, что он дрожал над каждой минутой свободного времени изо-дня в день? Но разве теперь он даром губил время: он впервые только начал жить. Лучше любить женщину, чем быть кандидатом, или пастором, или хотя-бы самим папой!
Когда Джуд возвратился домой, тетка его уже улеглась спать и ему казалось, что все кругом напоминало ему о его вине, которая заключалась в его побеге от излюбленных занятий, в нарушении установленного порядка жизни. Он поднялся к себе наверх без огня, и мрачная обстановка его комнаты произвела на него унылое впечатление. На столе лежала открытая книга в том самом виде, как он ее оставил, и прописные буквы на заглавной странице с упреком смотрели на него в лунном полусвете, подобно незакрытым глазам мертвеца:
Η ΚΑΙΝΗ ΛΙΑΘΗΚΗ.
Ему предстояло завтра рано утром идти на целую неделю в город на работу. Джуд взял книгу и для чего-то бросил ее в корзину с инструментами, словно собирался восполнить на неделе прогуленные сегодня занятия.
Свое влюбленное состояние Джуд старался скрыть даже от самого себя. Арабелла, напротив, рассказывала об этом всем своим подругам и знакомым. Выйдя при свете утренней зари на дорогу, по которой он шел еще так недавно под покровом сумерок рядом со своей милой, у подошвы горы, Джуд остановился: здесь он обменялся с него первым поцелуем. Так-как солнце только-что поднималось, то вероятно никто еще не проходил по дороге со вчерашнего дня. Джуд посмотрел на землю и вздохнул. Он нагнулся ближе и во влажной пыли различил следы их ног на том месте, где они стояли обнявшись. Арабеллы не было здесь теперь, и «воображаемый отпечаток на полотне природы»
