в машину, а другие копы благополучно покинули зону поражения, Эйвери сделала шаг вперед.
Латиноамериканец улыбнулся.
– Смотрите кто здесь, – произнес он, тычя пистолетом. – Никак следователь по серийным маньякам? Молодчина, Блэк. Тот парень был настоящим психом. Ты сделала его. Эй! – заорал он на женщину, стоящую на коленях. – Хватит извиваться, твою мать! Не видишь, что я разговариваю?
– Что она сделала? – спросила Эйвери.
– Эта сучка трахалась с моим лучшим другом. Вот, что она сделала. Да, сучка?
– Черт, – сказала Эйвери. – Дерьмово. Она и раньше вела себя так?
– Да, – признался он. – Думаю, она изменяла своего бывшему парню со мной, но, твою мать, я женился на этой суке! Это же должно все менять, разве не так?
– Так, – согласилась Эйвери.
Внешность мужчины была слегка угловатой: узкое лицо и отсутствие нескольких зубов. Он взглянул на растущую толпу, затем, с видом провинившегося ребенка, на Эйвери, и прошептал:
– Выглядит не очень, да?
– Да, ужасно, – ответила она. – В следующий раз стоит устроить разборки дома. И не так громко, – мягко сказала она и слегка придвинулась к нему.
– Зачем ты приближаешься? – поинтересовался он, подняв бровь.
– Это моя работа, – пожала плечами Эйвери так, будто речь шла об обычной рутине. – Сказать, как я вижу это? У тебя есть выбор. Первый вариант: вы спокойно разбираетесь сами. Ты уже облажался – слишком громко, слишком людно, слишком много свидетелей. Худший вариант? Она выдвигает обвинение и тебе понадобится хороший адвокат.
– Она не рискнет выдвинуть чертовы обвинения против меня, – ответил он.
– Я не стану, малыш! Я не буду этого делать! – взмолилась женщина.
– Если она не станет этого делать, то ты пройдешь по статьям нападения при отягчающих обстоятельствах, сопротивлению при аресте и нескольким другим незначительным пунктам.
– Мне не придется сидеть?
– Тебя арестовывали ранее?
– Да, – признался он. – Пять лет за попытку убийства.
– Как тебя зовут?
– Фернандо Родригез.
– Ты все еще на условно-досрочном, Фернандо?
– Нет, закончилось две недели назад.
– Ясно, – задумалась она. – Тогда, скорее всего, тебя закроют до принятия решения. Может на месяц или два.
– На месяц?!
– Или два, – повторила она. – Да ладно, давай будем честны. После пяти лет это ничто. В следующий раз будешь разбираться дома.
Эйвери стояла прямо перед ним, достаточно близко, чтобы разоружить и высвободить жертву, но он уже итак успокаивался. Она была знакома с людьми вроде него, когда работала с Бостонскими бандами. Такие парни, как правило, долго находились не в своей тарелке, в результате чего любая причина вызывала подобную агрессию. Но, в конечном счете, стоило им дать передышку и войти в доверие, как история повторялась: им лишь хотелось,
