ее о всяких несущественных мелочах, предложил чаю и, лишь когда Кристина недвусмысленно дала понять следователю, что время ее ограничено, вздохнув, приступил к допросу.
Собственно, во время допроса следователь ничем особенно не интересовался, практически под копирку переписал объяснения Кристины, которые она давала еще в первый день. Она мельком пробежалась глазами по напечатанному тексту и поставила свою подпись на протоколе.
– Вы, кстати, можете потребовать признать вас потерпевшей, – заявил Борис Егорович, забирая у Кристины протокол допроса.
– А с кого мне ущерб взыскивать? – фыркнула Яснова. – Вы, простите, хоть узнали, откуда этот сумасшедший взялся?
– Разумеется, – улыбнулся следователь, но эта улыбка не очень понравилась женщине, было в ней что-то фальшивое. – Тарасов Роман, двадцать шесть лет от роду, безработный. Состоял на учете в наркологическом диспансере. Примерно за час до визита в ваш клуб он серьезно ранил ножом пенсионерку у себя в подъезде. К счастью, женщина осталась жива.
– Боже! – пробормотала Кристина.
– Так что, судя по всему, в его действиях не было конкретного умысла, и вам просто не повезло. Считайте, что у вас был неудачный день.
Кристина вспомнила нож, которым размахивал у ресепшен этот псих, и почувствовала, как по всему телу пробежала противная дрожь.
– Может, все-таки чайку? – снова выдавил из себя улыбку Сорокин, но она отрицательно покачала головой.
На столе у следователя зазвонил телефон. Борис Егорович вытер вспотевший лоб платком и взял трубку.
– Да. Конечно, – отрывисто произнес он. После недолгого молчания, уже тише, добавил: – Хорошо.
Кристина завороженно смотрела на этого плотного мужчину, отчаянно вытиравшего катящийся градом пот, и пыталась понять, что же ей кажется странным. Ответ нашелся сам – кондиционер. В кабинете вовсю работал кондиционер, а Сорокин потел, как в бане.
«Он волнуется», – пронеслось в голове у Кристины, и она крепко сжала пальцы в кулаки, так что ногти впились в ладони. Эта сальная улыбочка, разговоры ни о чем, чай-кофе…
Теперь она была готова поклясться, что Сорокин из кожи вон лез, чтобы на какое-то время удержать ее у себя в кабинете.
– Скоро станут известны результаты экспертизы, – заговорил следователь, глядя в окно. В коридоре послышались гулкие шаги, и он нервно забарабанил пальцами по столу.
– Я свободна? – поинтересовалась Кристина, пытаясь сохранять спокойный тон, и поднялась со стула.
Борис Егорович собрался что-то сказать, но тут в кабинет вошли двое мужчин. Один из них был одет как полицейский, второй – в гражданской одежде, однако непроницаемое лицо и колючий, настороженный взгляд выдавали в нем представителя силовой структуры.
– Гражданка Яснова? – спросил он, причем вопрос прозвучал скорее как утверждение.
– Да, это я, – упавшим голосом произнесла Кристина.
– Я
