его были далеки от игорного стола. Он думал о кораблях, расположенных дальше по реке: один из них уже спустили на воду, а два других после небольшой церемонии с жертвоприношением должны были вскоре последовать за первым. Меньший из оставшихся двух уже сейчас стоял на валках.
Потребовались колоссальные усилия, но они справились: построили три драккара от киля до мачт. И это были хорошие суда. Отлично сработанные, и Торгрим знал, что в море они поведут себя так, как положено добрым кораблям.
Насчет людей он не был так уверен. Команда распадалась, веревки, удерживавшие ее вместе, гнили и рассыпались. Вопрос заключался в том, что случится раньше: успеют ли они выйти в море и начать грабежи, чтобы дать выход своему недовольству, или внутренние разногласия, улаживать которые Торгриму приходилось всю зиму, наконец разрушат их единство.
– Ночной Волк…
Торгрим поднял взгляд на Старри, который смотрел куда-то на крышу, чуть склонив голову.
– Да?
– Похоже, у нас проблемы, – сказал Старри. – Драка.
Старри был берсерком, кое в чем совершенно сумасшедшим, но от нормальных людей его также отличал и невероятно острый слух.
Торгрим встал так быстро, что стул его опрокинулся, и в глубине души он обрадовался тому, что появилось дело, более достойное траты времени, чем игра в кости.
– Харальд! Проснись! Зови стражу! – крикнул он, но Харальд уже поднимался на ноги. Харальд спал, как медведь в берлоге, но призыв к оружию будил его в мгновение ока.
Остальные тоже встали из-за стола. Старри, который передвигался стремительно, как кот или белка, вскочил без малейшего усилия, словно поднятый порывом ветра. Агнарр и огромный, как дерево, Годи выдвинулись вперед со своих мест у очага. Из комнат в дальнем конце зала появились другие воины. Это была домашняя стража, которую Торгрим назначил, как только его выбрали правителем Вик-Ло. Начальником стражи стал его сын Харальд Крепкая Рука.
– Все за мной, – сказал Торгрим и развернулся к двери, но Старри снова заговорил:
– Торгрим, я слышу звон стали…
Торгрим остановился. В течение зимних месяцев стычек случилось более чем достаточно, но никогда раньше дело не доходило до оружия более серьезного, чем охотничьи ножи.
– Мечи? – спросил Торгрим. Старри кивнул. – Хорошо, тогда хватайте щиты. Надевать кольчуги времени нет.
Домашняя стража рассыпалась, подхватывая щиты. Мечи у всех были при себе – северяне без мечей чувствовали себя голыми, – но о щитах до сих пор никто и не подумал. Никому и в голову не пришло, что в этой заварушке они понадобятся. Но если там, снаружи, дерутся на мечах, то ясно, что это вовсе не пьяная потасовка.
Торгрим рывком распахнул дверь и вышел под дождь, точнее, под плотный ливень. Ветер отбросил назад его длинные волосы, вцепился в бороду, и, прежде чем Торгрим добрался до середины дощатой дороги, он уже промок до костей. Впрочем, к подобному он давно привык, поскольку провел в этой стране больше года. Не останавливаясь, он пересек
