решил, что это его не касается.
– Да, знаю, – согласился Луи. – Крестьяне, лавочники, кузнецы и прочие. Они не воины. Норманны уничтожат их всех, даже не запыхавшись.
– Значит, ты должен их обучить, – сказал Финниан и, прежде чем Луи успел возразить, добавил: – Но есть и другие люди. Ри туата пришлют свою стражу, опытных воинов. Я заручился доверием Руарка мак Брайна, правителя Лейнстера. От него мы получим не менее двухсот воинов, хороших воинов. Руарк сочтет защиту Глендалоха достаточно важным делом. Так сойдет?
Луи поразмыслил. Две сотни опытных воинов вдобавок к тем немногим, что уже находились в Глендалохе, а также крестьяне и лавочники для общего количества…
– Да, – сказал он. – В этом случае я смогу справиться с норманнами, если их не будет слишком много.
– Хорошо, – ответил Финниан. – Тогда я поговорю с аббатом и все подготовлю. Затем поеду к Руарку мак Брайну. Мы созовем крестьян и лавочников, и ты сможешь начать их обучение сразу же.
– С превеликим удовольствием, – совершенно искренне ответил Луи.
За последние несколько часов он преодолел путь от глубочайшего страдания до величайшего счастья, доступного ему в Глендалохе.
– Да, и еще кое-что, – сказал Финниан. Он притворился, будто только сейчас что-то припомнил, но это ему не удалось. Луи весь напрягся в ожидании.
– Дело в том, что ни я, ни аббат не обладаем достаточной властью, чтобы официально назначить тебя предводителем войска. Мы можем и будем настаивать на том, чтобы тебе позволили возглавить защитников монастыря, и я не сомневаюсь, что мирские власти пойдут навстречу нашим желаниям. Однако номинально командование должно остаться за тем, кто занимает помянутую должность.
Луи собирался спросить, кто же этот номинальный командир, но понял, что знает ответ.
Колман мак Брендан.
– Вообще-то, отче, – сказал Луи, – это может оказаться большей проблемой, чем вы думаете.
Глава одиннадцатая
Часто против ветра
Направлял я смело
Бег коня морского.
Через день после того, как Кевин мак Лугайд покинул Вик-Ло, вышло солнце и исчез Кьяртен Длинный Зуб со своими людьми.
Едва начало светать, как Харальд принес эти новости Торгриму. Парнишка, бдительный до предела, часто просыпался до рассвета, чтобы патрулировать округу и проверять, как обстоят дела. Торгрим это одобрял. Он сам так делал, когда был в возрасте Харальда и подъем с постели еще не представлял для него труда.
– Отец! – позвал Харальд достаточно громко, чтобы разбудить Торгрима, но не настолько, чтобы его встревожить. – Отец!
Торгрим проснулся и сел. Спальня была серой от рассветных лучей, и он мог разглядеть лицо Харальда без лампы.
– Что случилось?
– Я был ниже по реке… – начал Харальд, и Торгрим расслышал нерешительность в его голосе. Он хотел сказать сыну, чтобы тот просто выложил
